Теория самоубийства. Шериарти.
читать дальшеВопрос о самоубийстве до сих пор остается открытым, мотивы Мориарти пытаются постичь многие, и практически все версии сводятся к тому, что о собственной смерти Джим знал заранее.
Разумеется, в рамках ООС это является единственным возможным продолжением развития истории, это оставляет надежду, которая, как говорится, умирает последней, но… Мне всегда хотелось понять.
Изначально я был склонен придерживаться той версии, что Джим Мориарти – человек, затравленный скукой, и это видно по нему. И все же что-то в этом варианте было не то, что-то ускользало. Джим умел веселиться как никто другой, и это заставило меня прибегнуть к анализу, тщательно рассмотреть его во всех деталях.
Я не ожидаю, что теория, которую я выдвину, понравится многим. Во-первых, потому что она убивает ту самую надежду. Во-вторых, потому что она исключает вероятность существования как такового Шериарти. Во всяком случае, в рамках канона, куда его ранее возможно было ненавязчиво вписать подтекстом.
Итак.
Начнем с того, что основной конфликт между Шерлоком и Мориарти произошел тогда, когда Холмс впервые перешел Джеймсу дорогу, причем, по-видимому, толком этого не осознав. Создатели сериала не дали нам понять, как именно это произошло, сериал уже начался с игры в «кошки-мышки».
Джим – птица высокого полета. Под его началом вся преступная сеть Британии и больше, в то время как Шерлок – вопреки всеобщей любви, но все же посудите сами – представляется человеком довольно-таки ограниченным, если брать в сравнении. Джеймс в легкую сливает ему парочку лишних дел, которые в представлении простого обывателя кажутся масштабными, однако, если Мориарти решил распорядиться ими ради красивого жеста, то, делаем логическое умозаключение, не так уж они ему и важны. Выходит, есть крупнее. Намного крупнее, но Шерлок, пока что, не знает о них ничего.
Встреча в бассейне происходит ради простого предупреждения, несерьезное отношение к детективу видно в Джеймсе по всему: по интонациям, шуточной клоунской манере поведения, тем же репликам, в которых скользит угроза.
– Я дал тебе понять, Шерлок, дал легчайший намек на то, что я творю в этом дурном мире.
– Детка достал папу! <…> Поэтому прими дружеское предупреждение, старина. Прочь с дороги.
Сам Шерлок ему не интересен, Джим смотрит дальше, смотрит в суть. Третья серия подводит нас к четвертой не только звонком Адлер, но и той самой предусмотрительностью. Очевидно, дело «покрупнее» вплотную переплетается с правительственным проектом «Хитроу», более того, не просто переплетается – оно ему противостоит. Проект «Хитроу», проводимый вместе с американцами, направлен на устранение угрозы, какой именно – нам не говорят, однако проект готовится вот уже на протяжении нескольких лет и история с ним близится к кульминации. На этом этапе Джим просчитывает, что, очевидно, Майкрофт попытается подключить брата, видя в нем запасной козырь. Возможно, он еще не знает, как именно, но понимает прекрасно, что это может ему помешать.
Проект «Хитроу», проект оппозиции, готовился на протяжении нескольких лет. Оппозиция появляется не сразу. Выходит, что проект Мориарти появился куда раньше. Совмещаем этот вывод с возрастом Джеймса и получаем, что тот занимался им практически всю свою сознательную жизнь.
В игру оказывается вовлечена Ирен Адлер. На момент, когда Джим бросил ей Шерлока, как кусок мяса собаке в виде короткого сообщения «развлекись», они сотрудничали на более высоком уровне, что становится понятно в конце. Вся серия крутится вокруг отвлекающего маневра, на фоне которого Холмса-младшего используют обе стороны, но одна умудряется использовать его умнее, после чего проигрывает из-за досадной нелепости в виде разоблаченного пин-кода.
В телефоне Адлер хранится много информации. Она собирает информацию о всех влиятельных людях, не исключено, что копала она также и под Джима, и под его клиентов. Когда ее телефон оказывается в руках правительства, проект Мориарти проваливается с крахом, а самого консультанта хватают работники МИ-6. В конце пятой серии его освобождают. Уходя, Джеймс оставляет за собой камеру, стены которой сплошь расписаны именем Шерлока Холмса.
Итого, Джим Мориарти не был параноиком, не был фанатиком, не был одержим изначально. Он не воспринимал Шерлока как любимую игрушку, ради которой мог свернуть горы. Шерлок являлся для него пешкой, и лишь когда из-за него провалилось то, на что Джеймс потратил годы своей жизни, он становится одержим жаждой мести. Тем же можно объяснить и знаменитую фразу «I O U».
Он также легко, как и в начале, оперирует информацией, спокойно отдавая ее взамен на, казалось бы, самые незначительные факты из жизни героя. Вероятно, в ход шла информация и куда более дорогостоящая: ведь Майкрофт, скорее всего, понимал, к чему ведет данный расклад (возможно, благодаря ему Холмсу-младшему и удалось спастись, но не будем забегать вперед создателей).
Джим ведет грязную игру, развлекаясь от души и наслаждаясь собственным артистизмом и безнаказанностью. С Шерлоком интересно. С ним можно строить козни и ловушки, его можно уничтожить так, как никого другого. Вряд ли Джеймс ожидает от него чего-то сверхъестественного, когда тот, в конечном счете, приходит по сладкому следу на крышу. Он вздыхает, что закончилось веселье, не более.
– Что поделать…
Однако здесь он совершенно другой, не такой, каким был в их первую встречу. В нем видится куда больше серьезности и меньше игры, взгляд прожигает и норовит уничтожить, болезненно и медленно, спалить дотла.
В момент, когда пьеса практически завершилась и Джим победителем отходит в сторону… Все ломается. Представить себе, что вот уже близится завершение, которого ты так долго ждал – и оно оттягивается нелепыми смешками, нелепой попыткой надавить. Джим Шерлока презирает. Он ни за что на свете, никогда не поставит его на одну планку с собой. И когда у Холмса хватает наглости заявить, что они похожи, что у них одна и та же суть, у Джеймса белеет в глазах. Видно, как что-то в нем ломается. Он смотрит Шерлоку в глаза, начиная вести себя странно, с каким-то надрывом.
– Ты второй я… Второй я… – Джим смеется безумным смехом. – Спасибо… Шерлок Холмс…
Он протягивает руку. Он знает, что Холмс никогда не сможет стать таким, как он. Джим благословляет его напоследок с ядовитой саркастической нотой, стреляется в запале, тем самым доказывая, что между ними нет ничего общего.
В каноне АКД встречается фраза: «он готов был умереть, но умереть вместе со мной».
У Мориарти забрали все, точнее, то, чем он действительно дорожил. Но свое собственное «Я» он забрать не позволил.