13.01.2010 в 06:47

Пишет Air Shark:

Арлины. Все об одном, но под разными соусами. Драбблы))

Колдуй потише
Женский клубЖенский клуб.

Размашистым шагом Артур преодолел последний коридор, остановился перед покоями Морганы и, задумчиво глянув на дверь, отворил ту с нехорошей ухмылкой. Услуга за услугу – уж коли благородная дева считает правильным входить без стука, то грех рыцарю ей перечить. В дверном проеме показались каменная кладка стены, гобелен, стул, стол, а затем и три склоненных друг к другу фигуры. Моргана, Гвен и… Мерлин. Склонив головы друг к другу, все трое активно и с энтузиазмом о чем-то шептались. До ушей Артура долетали лишь обрывки фраз, в которых без труда укладывалось что-то о тяжелой женской доле и о том, что рыцари нынче пошли не те. И если девушки просто с азартом сверкали глазами, то у Мерлина от переизбытка эмоций, казалось, даже уши шевелились. С полминуты созерцания сюрреалистической картины, принц также бесшумно прикрыл дверь. Брови так и замерли на полпути к кромке волос, предательски отказываясь вернуться на место и придать Его Высочеству подобающий суровый и спокойный вид. Не то, чтобы заседания женского клуба были в новинку. Но…
- Но какого черта там делает мой Мерлин?..
Поморщившись, Артур запустил пятерню в волосы и взъерошил светлые пряди на затылке. Так. Кажется, пора заводить блокнот с вопросами, требующими ответа Мерлина.

Небольшое отступление. POV Утера об Артуре. Сонг-драббл.
Свежий ветерСвежий ветер.

Утер устроился на троне столь грациозно и возвышенно, словно они были созданы монолитом, единым целым повторяя изгибы друг друга. Зал пустовал, и от стен отражалась лишь тишина, не мешая хмурым думам Короля, отстукивающего перстом какой-то свой, особенный, известный лишь ему одному ритм о стенку бокала. Сквозь оконные створки струился солнечный свет погожего дня, словно наперекор и с насмешкой переча думам монарха, более походящим на послегрозовые тучи. Те были все еще полны гнева и противоречия, лишь с неясным намеком на смирение и осторожное понимание.
Артур. Сын. Свой, родной. И вместе с тем абсолютно непонятный и диковинный. Словно с примесью терпкого запаха неизвестной специи, что ненароком или по хитрому умыслу повара угодила в знакомое блюдо, заставляя то играть сквозь знакомые очертаниями совершенно иными красками. Но я ведь не такой. В кого он уродился? Это все дело рук Нимуэ, и сомнений быть не может. Артур. Сын. Непознанный, как маленький остров, затерянный в чужом океане. Вернуть его теперь уж непросто. Вырос, поднял голову. Научился перечить. И уверенно идет своим путем, продолжая удивлять. Откуда это в нем? Такая слепая, преданная любовь к народу. Чистая, не знающая политики. Артура направляет интуиция, голос сердца. Ну как такому мальчишке оставить трон? И эта его преданность своему слуге. Хитрому, неясному, мутному. И улыбающегося так, как не может улыбаться обычный человек. А этот наивный мальчишка, его сын, верит ему. Слепо и наивно. И общается с ним, словно с равным. Ну где это видано, коронованный принц, водящий дружбу со слугой?! Спорит с Королем на глазах у всего двора, очертя голову несется навстречу неприятностям. Ни намека на стабильность. И воля своя, особенная. Не твердая, непоколебимая, а готовая слушать, внимать словам других. Как со спокойной душой передать правление в руки мальчишки, который живет биением сердца? Артур. Сын. Непобедимый воин. Его гордость. Его удивление и изумление. Железная рука, готовая в любой минут опустить занесенный меч и помиловать.
- Кому оставлю трон, когда наступит старость? И как с короной справится такой парень?
Но терпкий запах молодости, наивной веры, живого сердца упрямо задевал, казалось бы, задеревеневшие струны души умудренного годами и невзгодами человека. Артур. Сын. Не такой, как он. Словно воздух после весеннего дождя. Солнечный луч сквозь прохладное дуновение ветра, свежий воздух, что прорывается в легкие, заставляя трепетать черствые старческие ноздри, запах травы и грядущего нового. Утерянный, забытый, живой. Артур. Сын. Забытая простая детская правда, молодецкая истина, слишком лихая на первый взгляд, и абсолютно верная на второй.
Оставлять трон такому парню... Передавать судьбу государства тому, кто живет столь открыто, голодно и рьяно – страшно. Но одновременно с тем абсолютно правильно.
Утер пока не готов признать, что эта концентрация жизни может достойно править. Но одновременно с этим, все же где-то в глубине души понимает, что свежий бриз по имени Артур, его кровь и плоть, непонятная и ему самому, принесет Камелоту новую жизнь. Укажет верный, новый путь. Возродит королевство из пепла, в которое то обратил он, Утер.
Король еще не понимает, не осознает. Просто чувствует. И гордится. Успокаивается. Неуверенно опускает с головы всю тяжесть ответственности, аккуратно вверяя ее новому, сильному, готовому к ней. Вдыхая, осторожно наслаждаясь свежим ветром.

И опять арлины.
О предназначении и магической тарабарщине
Спокойной ночи, АртурСпокойной ночи, Артур.

Настороженно наблюдая за шаткой конструкцией из тарелок на подносе, Мерлин привычно без стука отворил дверь. Бросил беглый взгляд на уснувшего принца, в очередной раз изможденного тренировками настолько, что королевской выдержки не хватает даже на то, чтобы дождаться ужина; сгрузил содержимое подноса на стол и замер напротив кровати будущего монарха.
Раз, два, три, четыре, пять, шесть…
Ребра Артура расходятся в стороны, впуская новый глоток воздуха.
Ровно шесть секунд до вдоха. Ровно столько требуется спящему принцу, чтобы глотнуть жизнь.
Мерлин и сам не знает, когда начал считать, вглядываться. Просто столько раз наблюдая, как «не тот Артур, потому что этот похож на идиота», сам того не замечая, гулял по краю обрыв под названием «жизнь»… Просто с некоторых пор стало жизненно необходимо собственными глазами убедиться, что Артур дышит. Иначе сон не идет. Мерлин знает, Мерлин пробовал игнорировать тревожное еканье сердца. Но пока Артур не глотнет на глазах у мага новую порцию воздуха, Мерлин не уснет. И только теперь, глядя на то, как грудная клетка принца мерно поднимается и опускается, Мерлин, тихо вздохнув, опускает поднос и тихо выходит из покоев.
- Спокойной ночи, Артур.

Течение времениТечение времени.

Прижавшись лбом к оконному стеклу, Мерлин чувствует его прохладу, с жадной тоской вкушает сумеречную красоту окрестностей Камелота и бесшумно вдыхает момент. Каким бы сильным магом он ни был, течение жизни ему не подвластно. И это сладкой тоской, благословенным укором терзает сердце. Будь у него силы, он придержал бы время, словно ретивую лошадь под уздцы. Но время неподвластно, слишком непокорно, слишком сильно и всеобъемлюще, чтобы у простого человека, хоть и сильного, как бы не сильнейшего мага, было право его приостановить. Это упрямо бьющаяся жилка на шее самой жизни, которую не понять и не познать. Но будь его воля… Будь его воля, будь у него силы, Мерлин бы остановил миг, даруя королевскому мальчишке еще немного времени на детство, на необдуманность, не горячность. На собственную жизнь. Но Мерлин не может. Он скользит тонкими пальцами по запотевшему стеклу и думает. Одна судьба на двоих. Пусть время течет так, как ему предначертано. Пусть так. Если так, то он постарается перетянуть на свои плечи большую часть назначенной им судьбой ноши. И пусть Артур вдыхает полной грудью столько, сколько сможет. Мерлин водит тонкими пальцами по запотевшему стеклу. И не знает, не подозревает, что на другом конце замка Артур делит с ним одни и те же думы.

Подарки

URL записи

Смотрите также