Теперь спросите меня: в чём счастье на земле? В познании (с) К.С. Станиславский
О май факин гад, я гениальна!!! =))) Три с половиной дня в муках творчества, 25 машинописных страниц, 44 описанных дня, и фанфик готов! Я не могу поверить, что закончила его. Да что тут говорить, я не верю, что я вообще написала его! Писать миди с рейтингом NC-17 по "Майти буш" - более, чем рискованная затея. Но я это сделала и меня просто распирает!
В общем, выставляю его на ваш суд. Очень, оооочень хотелось бы услышать ваше мнение!
Автор: my_life|MUSIK|my_love
Название: "Робинзоны будущего"
Дисклеймер: Все персонажи принадлежат Но и Джу, а я мимо пробегала.
Предупреждение: слеш, OOC, AU, нецензурная лексика, насилие и сумасшествие.
Рейтинг: NC-17
Пейринг: Ховард/Винс
Жанр: Юмор, флафф, ангст, триллер. Несочетаемые жанры, именно в таком порядке.
Размер: миди
Описание: 44 дня на необитаемом острове.
Часть первая.
читать дальше«У меня плохое предчувствие». Болло всегда так говорит, будь он неладен. Именно с этой фразы и начинаются все проблемы!
Ховард и Винс сидели на берегу океана, мокрые и злые. Ярко светило солнце, обдувал тёплый ветерок, до носа доносился аромат тропиков, а до уха – шум прибоя. И всё бы хорошо, но наши герои снова ссорились.
- Ну, отлично, - скептически проворчал Ховард.
- Ты во всём виноват, - гнул своё Винс, - Это ведь ты хотел на корабле плыть. Кто вообще плавает на кораблях? Это тебе не двадцатые годы прошлого века.
- Всё могло бы пройти нормально, разве нет? – с раздражением ответил Ховард. – Но тебе надо было достать капитана! «Пойди, посмотри на мостик. А можно мне посмотреть через рубку? А можно покрутить штурвал?»
- Ты просто ревнуешь, потому что он тебя не просил, - усмехнулся Винс.
- Для чего нужно было его стричь, Винс? – не успокаивался Ховард.
- Это же просто стрижка. Что тут такого?
- Это стрижка под Маллет.
- Маллет – классическая мужская стрижка.
- Для 68-летнего моряка?! – возмущённо воскликнул Ховард.
- Слушай, у него были дряблые, безжизненные волосы, понимаешь? – спокойно продолжал Винс. – Это было так ужасно. Они так и притягивали к себе внимание, словно шатающийся зуб. Мне просто пришлось выступить против них со своими ножницами.
- Но он же спал, – напомнил Ховард.
- Я думал, это станет для него милым маленьким сюрпризом. Он просыпается утром, идёт пописать, замечает своё отражение и: «Ух ты! Посмотрите только на меня!»
- Ну, это и стало сюрпризом, - зло ответил Ховард. – Он чуть умом не тронулся. Был похож на царя Ахава. Достал свой гарпун и начал меня преследовать.
- Ну, они бы всё равно отрасли снова, - всё так же спокойно продолжал Винс. – Он немного переигрывал. Кто вообще в наши дни заставляет людей сходить по доске?
- А кто стрижёт людям волосы посреди ночи?
- Я стригу, - гордо ответил Винс. – Меня называют Полуночным парикмахером.
- В любом случае, это ущемление прав человека, - не сдавался Ховард.
- Но я вытворяю.
- Что?!
- А кто, по-твоему, тебя стрижёт, Эйнштейн? – усмехнулся Винс.
- Мои волосы просто не очень быстро растут… - неуверенно проговорил Ховард.
- Что, ты думаешь, они остаются одной и той же длины по своей природе? Это я посреди ночи моделирую твою причёску.
- Да как ты смеешь делать со мной такое ночью, когда я без сознания? – возмущению Ховарда не было предела.
- Да у меня лучше всего получается, когда ты без сознания, - хитро улыбнулся Винс. – Я прислоняю тебя к подушке и делаю своё дело.
- Это извращение.
- Если бы не я, ты бы выглядел как пещерный человек.
- Да ты больной, ты это понимаешь? – воскликнул Ховард.
- Всё дело в контексте. Я говорил ему. Я сказал «Всё дело в контексте»…
- Я знаю, что ты сказал, – перебил Ховард. – Когда мы были на доске. «Проси прощения или умри» - «Всё дело в контексте».
- Но дело действительно в контексте, понимаешь? – настаивал Винс. – Может, на этом корабле он и выглядел как дебил перед своими друзьями, но в модных районах Плимута или Шордича перед ним бы склонялись, как перед гением.
- Да пофигу, - сдался Ховард. – Мы теперь на необитаемом острове.
- Диск рок-группы «Kings of Leon», - гордо заявил Винс.
- Офигеть, он бесполезен…
- Он не бесполезен. Это офигенный альбом. Лучше, чем их первый, и они его выпустили очень быстро.
- Спасибо, «Музыкальный экспресс». Он бесполезен для нас на необитаемом острове, понятно?
- Ну, его ещё как зеркало можно использовать…
- Винс, есть более важные вещи, чем твоё отражение, о которых нужно побеспокоиться.
- Например?
- Например, жильё, пища, предметы первой необходимости. Да и сигнал бедствия не помешало бы подать.
- Ой, нет, это без меня, - махнул рукой Винс. – Нас наверняка уже ищут, еда и жильё нам вряд ли понадобятся, а предмет первой необходимости у меня уже есть, - и он помахал перед носом Ховарда своим новым «зеркальцем».
- Не будь таким легкомысленным, Винс. Я тоже более чем уверен, что нас уже ищут, ведь с тобой Ховард Мун, - Ховард встал в горделивую позу и попытался сделать величественный, как ему казалось, взгляд, - а уж если он исчезает, это тут же в новостях на первой полосе. Более того, я уверен, что через час сюда прибудут лодки спасателей и поисковые группы. Но всё же, мало ли что с ними может случиться, мы должны быть готовы ко всему, вдруг наши поиски затянутся и нам придётся пробыть здесь не один день, и тогда… Винс!
- А? Что? Извини, - Винс нехотя оторвался от зеркала. – Я просто подумал, может быть, мне перекраситься? Как ты относишься к блондинам?
- Ты меня опять не слушаешь!
- Ну извини, ты всё время нудишь, не могу же я слушать тебя постоянно, тем более решается вопрос всей моей жизни, и даже больше – моего имиджа!
- Ты – бесполезный человек, Винс, ты это знаешь?
- Я хотя бы не зануда, да и выгляжу получше некоторых, - обиделся Винс.
- Ну и какой от тебя прок? Не нужен ты мне вовсе. Я и мой островной дневник – вот, что действительно важно.
- Твой что?
- Островной дневник. Я же писатель, буду записывать всё, что будет происходить здесь, я оставлю бесценное наследие для своих потомков.
- Бедные потомки, - вполголоса проворчал Винс. – Ну и на чём ты собрался писать?
- А это ты видел? – И Ховард с торжественным видом продемонстрировал толстую тетрадь и карандаш. – Всегда и везде ношу с собой.
- Как она не промокла? Мы же плыли сюда от самого корабля!
- О, Винс, ты недооцениваешь нас, писателей. Это особая тетрадь, сделанная из специальной бумаги с добавлением частичек кожи самого Даниэля Дефо. Не промокает в воде, не горит в огне, не растворяется в кислоте.
- Это отвратительно, - скривился Винс. – Тетрадь с кусками человеческой кожи, Ховард, это низко даже для тебя!
- Тебе этого не понять, Винс. Иди, смотрись дальше в своё зеркальце, а я буду оставлять своё бесценное наследие.
День первый.
Я начал вести островной дневник. Понятия не имею, что в нём писать, но Винс сейчас сидит, косится на меня и ухмыляется, поэтому нужно хотя бы делать вид, что я пишу что-то чрезвычайно важное и серьёзное. Уверен, так оно и будет, но пока что ничего не идёт в голову. Меня можно понять, нежное и ранимое сердце писателя страдает, страдает в этом одиночестве, в этой изоляции, где никто, никто и никогда… Чёрт, как же напекает голову, нужно срочно сделать хотя бы какое-то подобие тента…
День второй.
Ловить течение в океане времени… Когда я снова увижу твоё лицо?
***
- Чьё лицо?
- Женщин, которые вдохновляли меня и которых я вдохновлял, которых я больше никогда не увижу… Действительно, грустно.
- Только ты, Ховард, оказавшись в тропическом раю, можешь придумать нечто настолько унылое.
- А ты что делаешь?
- Я скажу тебе, что я делаю. Я сделал это, приятель. – И Винс продемонстрировал нечто из бамбука, смутно напоминающее штаны.
- Что это?
- Бамбуковые трубы. Для потерпевших кораблекрушение нового поколения.
- Потерпевших кораблекрушение нового поколения?
- Ага.
- Я попал не на тот остров, – обречённо вздохнул Ховард.
- Я хотя бы не ною о женских лицах, которые я больше никогда не увижу, потому что «застрял на необитаемом острове». Ой-ой-ой. Для тебя ведь это не особенно радикальное изменение, правда ведь?
- Что ты хочешь этим сказать? – снова начал заводиться Ховард.
- Ну, они ведь не особенно на тебя вешались там, дома.
- Ты слишком далеко зашёл, – вспылил Ховард. - Зачем я вообще согласился читать тебе? Так и знал, что ты всё испортишь. Больше ты не вытянешь из меня ни слова.
День третий.
Время разъедает мой разум… А что, хорошая фраза получилась… Но вот только на самом деле, голод разъедает мой желудок. Винс пытается бодриться, но трёхдневная голодовка подействовала даже на него. Пробегал Съедобный Боб, сделанный из яиц и сосисок, но мы не успели его поймать, и он скрылся в неизвестном направлении. С ночёвкой тоже проблема. Вчера я попытался сделать нам из бамбука временное пристанище, но Винс заявил, что такой дизайн интерьера, как у меня, уже давно не в моде. Я вспылил и сказал, чтобы он сам делал себе жилище. Он и сделал. И в самом деле, его дизайн получился современнее. Может быть, мне стоит взять себе на заметку несколько его идей?
Сытые и довольные, мы отправились по своим жилищам спать.
День пятый.
Один из кокосов оказался несвежим. И, конечно же, кому ещё он мог достаться, кроме как не мне? Винс целый день меня подкалывал по этому поводу, а я ему даже ответить ничего не мог, уж в больно плачевном находился состоянии.
Винс за день соорудил себе настоящие хоромы, а я… Ну что ж, умолчим об этом. Скажу только, что для меня день прошёл зря.
- Не трогай меня! И хватит уже ржать!
- Да ладно тебе, я ж не со зла.
- Я теперь на кокосы смотреть не могу.
Ховард с Винсом уже битый час искали что-нибудь съедобное, потому как кокосы быстро надоели даже Винсу, да и к тому же, честно говоря, он слегка побаивался оказаться на месте Ховарда. И, конечно же, наши друзья снова спорили.
- Я смотрю, ты в собственных бамбуковых штанах. Что, панды не заценили твой style? – с подколкой поинтересовался Ховард.
- Нет, конечно! Я сначала хотел заработать на этом, но мне эти трубы так понравились, да и к тому же, я не нашёл на острове ни одной панды. Зато зацени, как к ним идёт мой новый жакет из пальмовых листьев в лучших традициях последнего показа дома мод Жан-Клода Жакети! – у Винса загорелись глаза, когда он заговорил на свою любимую тему. – Я и тебе могу что-нибудь подобное сделать, а то ты и так выглядел как чучело, а за неделю на острове ты вообще на бомжа стал похож – весь заросший какой-то, тряпки мешком болтаются. А в моём новом жабо из кокосовой стружки уже не так стыдно будет перед людьми появиться.
- Винс, очнись, перед какими людьми? Мы на необитаемом острове! Я – Ховард Мун, солидный и серьёзный мужчина, мне не нужны твои девчачьи цацки, чтобы производить впечатление на людей.
- Да, потому что максимум, что ты можешь – это произвести впечатление учителя географии!
- Так, всё. Это была последняя капля. Мне осточертело выносить твои глупые издёвки и трёп о шмотках.
- А мне надоело слушать твоё вечное нытьё.
- Ну всё. Ты, Винс, слишком далеко зашёл. Я черчу линию на песке. Ты – на той стороне, я – на этой. Это окончательное решение.
- Вот и отлично, значит я забираю себе твою хижину, - усмехнулся Винс.
- Почему это?
- Потому что она на моей стороне.
- Э-э-э… И правда… Ладно, перерисуем линию.
- Ты же сказал, что это окончательное решение.
- Чёрт… - выплюнул Ховард. – Тогда я построю ещё одну хижину, на своей стороне, и она будет принадлежать только мне.
- Из чего? Все деревья на моей стороне острова.
Ховард оглянулся. И правда, на его стороне не было ни единого деревца, тогда как за спиной Винса был целый тропический лес. От злости и обиды (отчасти, на самого себя), Ховард даже не нашёл, что ответить, а только рыкнул на Винса и демонстративно ушёл.
***
День седьмой.
Ад продолжается. Ночь была ужасной. Единственное, что я нашёл – это дырявый кусок шифера, неизвестно каким образом оказавшийся на острове. Спал прямо под ним, прямо на песке. Ну как, «спал»… Всю ночь проворочался, мешало не только то, что было жутко неудобно, но и то, что я постоянно думал об этом чёртовом Винсе. Ну как он может быть таким засранцем? Как я вообще мог называть его лучшим другом? А он, наверняка, присвоил себе мою хижину и уютненько себе посапывает, ни о чём не волнуясь. Задремать удалось только под утро, да и то ненадолго. Винс принялся обустраивать мою хижину прямо с утра, громко напевая «Salty leave, salty leave» с альбома «Kings of Leon».
Но есть, всё-таки, и положительные моменты – заскучать-то он мне точно не даёт. Сегодня он придумал новое развлечение – наделал из кокосов кукол и устроил им вечеринку. Он так увлёкся этим занятием, а я так увлёкся наблюдением за ним, что день пролетел незаметно.
- Та же фигня. Хватит тебе уже сидеть под этим несчастным шифером, пошли, я тебе покажу твою новую хижину.
- Мою новую хижину?
- А ты что, собрался всю жизнь просидеть за этой дурацкой линией?
Ховард не мог поверить своему счастью. Тем более, он так привык к своему насиженному месту, что переступить им же нарисованную черту для него было, как попасть в другой мир.
- Ховард, не будь ребёнком, эта роль для меня.
Винс демонстративно перешагнул черту, а потом не менее демонстративно стёр её ногой.
- Вставай, пошли.
- Потрясающе, - только и мог вымолвить Ховард.
Винс самодовольно улыбался.
- Устраивайся. Я тебе и гардероб обновил. Если хочешь, могу тебя подстричь, а то ты так зарос, что смотреть страшно. Не волнуйся, под Маллет я тебя стричь не буду и усы обстригать тоже не стану.
Ховард недоверчиво посмотрел на Винса. Но на его лице была написана настолько искренняя радость, что Ховарду больше ничего не оставалось, кроме как махнуть рукой и согласиться.
В итоге, я позвал его в гости и мы целый день проболтали ни о чём, умудрившись даже ни разу не поссориться. За целый день я даже ни разу не вышел из дома.
Я сначала даже обрадовался, так как успел уже слегка подустать от жары, но когда я увидел, как Винс выскочил прямо под холодный дождь, да ещё и меня за собой потащил, мне как-то стало не до веселья. Успев промокнуть до мозга костей всего за несколько секунд, я вырвался из цепкой хватки Винса, и спрятался под крышу. А ему, похоже, было всё равно, он прыгал, танцевал и веселился, как ни в чём не бывало. И только когда я увидел вдалеке смерч и крикнул об этом Винсу, он наконец-таки меня послушался и спрятался под крышу моей хижины. Как оказалось, вовремя, потому как ветер поднялся нешуточный, и только я успел закрыть все окна и двери, как послышался дикий грохот – жилище Винса, более лёгкое и хрупкое, чем моё, просто-напросто снесло. Я так увлёкся, пытаясь всеми силами защитить свой дом от ветра, что совсем забыл про своего друга, промокшего до нитки.
- Винс, что с тобой?
Видимо, дело было совсем плохо. Винс сжался в комок и сильно дрожал, но почему-то не покидал при этом счастливого выражения лица.
- Ховард, ты это видел? Сначала такой шикарный ливень, а потом – раз! – и дома как не бывало! Да ещё и с таким смачным грохотом!
- Винс, тебя же колотит, ты наверняка простудился и только что лишился дома, как ты можешь при этом так светиться от счастья?
- Ерунда, дом новый построю, времени у меня масса, всё равно здесь делать нечего. А пока переночую у тебя. Я специально построил здесь 2 спальни на этот случай.
Не знаю, что он имел в виду, и было ли это шуткой, но выбирать не приходилось. Так у нас и прошёл этот день.
С этими мыслями Ховард подвинулся к Винсу вплотную и стал аккуратно его раскрывать. Так и есть, кожа Винса на ощупь была как лёд, а сам он мелко подрагивал. Ховард обнял его со спины, прижавшись всем телом, а затем укрылся сверху одеялом.
Винс долго не мог согреться, а Ховард не мог из-за этого уснуть. Но всё же, через какое-то время (может, через час, может, через два, Ховард уже давно потерял счёт времени), Винс перестал дрожать, его зубы перестали стучать, а дыхание стало ровным. Ховард тоже начал потихонечку согреваться, да так и задремал, сжимая своего друга в объятиях.
Через какое-то время, Ховард проснулся, чувствуя, как Винс ворочается во сне. «Думаю, он уже согрелся и моя помощь ему больше не потребуется», - подумал Ховард, осторожно размыкая объятия. На что Винс тут же повернулся к нему лицом, и, промычав что-то во сне, обнял, как любимую игрушку. Ховарду ничего не оставалось, кроме как снова обнять своего друга. Последняя мысль, перед тем как уснуть, у него была: «Никогда ещё я так уютно не засыпал».
А ещё я обнаружил, насколько гипнотический эффект на меня оказывает созерцание того, как он чем-то занят. В данном случае, ремонтом дома. Мне кажется, я могу на это смотреть бесконечно. Он каким-то образом умудряется даже в такую грубую мужскую работу добавлять какой-то… Элегантности что ли… Винс невероятно грациозен и всё делает с такой поразительной лёгкостью, как будто танцует. И заметно, что ему самому это нравится, особенно когда речь идёт об украшении дома. В такие моменты он излучает такую огромную порцию позитива, что иначе, чем с улыбкой во весь рот, на него и не взглянешь. Глаза горят, на щеках румянец, причёска, и так вечно взъерошенная, выглядит ещё более лохматой. Я теперь понимаю, почему мы никогда по-настоящему надолго не ссорились, ну как можно обижаться на такое чудо?
- Постой-постой… Мы уже двадцать первый день находимся на острове, мы ходим загорать почти каждый день, и валяемся на солнце не один час. Так почему я уже как коренной африканец, а ты – белее бумаги?
- Это «Фактор 3000», - заявил Винс и продемонстрировал полупустой флакончик крема. – Он просто гениален. Его тестировали на готах и альбиносах. Это серия Эдгара Винтера.
- Откуда он у тебя?
- Он у меня всегда с собой. Я его взял вместе с диском «Kings of Leon», просто тебе сразу не сказал, чтобы ты его у меня не отобрал.
- А зачем ты загораешь, если тебе всё равно загар не нужен?
- А что здесь ещё делать?
Ховард даже не нашёл, что ответить.
- Ну, теперь ты знаешь мою маленькую тайну, - продолжал Винс, - поэтому можешь помочь намазать мне спину?
«Напоминает начало плохого порнофильма», - почему-то подумал Ховард, но сразу же отмёл глупые мысли, щедро выдавил на ладони крем и стал аккуратно втирать его в спину Винса. Его кожа была горячей от солнца, и Ховард почувствовал, как входит во вкус, слегка массируя плечи, лопатки, спускаясь к пояснице, проходясь пальцами по позвоночнику. Винсу это тоже наверняка нравилось, он изящно прогнулся вперёд, чтобы Ховарду было удобнее, и даже не опустил по этому поводу ни одного комментария. И тут Ховарду пришла в голову абсолютно дикая, шокирующая мысль – его это начинает дико заводить. Винс был таким податливым, таким гибким, он так откинул голову, так отклячил попку, хотелось обмазать его кремом всего, а потом слегка наклонить вперёд, а потом…
Ховард резко одёрнул руки. Винс обернулся и непонимающе посмотрел на него. От вида этих голубых глаз прямо перед своим лицом, Ховард потерял рассудок, вскочил как ошпаренный, и, не говоря ни слова, быстрым шагом ушёл к себе в дом. Винс недоумённо пожал плечами, но не стал выяснять причины странного поведения друга, а лёг на живот и подставил спину тёплому солнышку.
«Ну, они ведь не особенно на тебя вешались там, дома»… Стоп! Никаких фразочек Винса в моей голове! Это мой внутренний монолог и я веду его сам с собой!
Но всё же, лучшим оправданием может послужить то, что раньше-то у меня никогда не возникало ничего подобного по отношению к Винсу, ведь так? Но действительно ли это так?
В памяти, как будто специально, чтобы поиздеваться, всплывают разные моменты. Как мне было плохо, когда я решил, что он погиб в Тундре и как после этого я признавался ему в любви (и, главное, зачем?)
А как же Винс был прекрасен, когда ксуберонское племя решило, что он – избранный… Как он возлежал на подушках, проводя по себе павлиньим пером… Он тогда, конечно, поступил как полнейший засранец и тогда злость на него меня сбивала с толку, но теперь злость прошла, а в воспоминаниях осталось одно лишь павлинье перо, переливающееся, мягко касающееся его щеки…
Но всё же, это простое, ничего не значащее влечение, я же всё-таки не животное, я могу с этим справиться. Да и вообще, об этом никто кроме меня не знает, а я уж позабочусь, чтобы Винс об этом точно никогда не узнал. На этом тему и замнём».
Успокоив таким образом самого себя, Ховард принялся убираться в доме, чтобы хоть чем-то себя занять. Наружу он благоразумно не выходил и в этот день больше ни разу не попался Винсу на глаза.
- Привет, Ховард, зацени, какого я птица нашёл. Я назвал его Санфлеш. Не знаю, откуда у меня в голове это имя, но ему оно подходит. А ещё я на него записал диск «Kings of Leon». Давай, Санфлеш, отжигай!
И попугай затянул «Saaaalty leeeeeeave» фальшивым голосом Винса.
- А ещё смотри, - не обращая внимания ни на что, радостно продолжал Винс, - он сделал мне подарок, - и он покрутил перед носом Ховарда большим ярко-жёлтым пером. – Потрясающе, да? Как тогда, помнишь, когда мы фонтан молодости искали!
Ховард от неожиданности поперхнулся и закашлялся. Винс приобнял его за талию и постучал по спине. От этого прикосновения Ховарда бросило в холодный пот, он аккуратно отодвинул от себя Винса, и, продолжая кашлять, прохрипел:
- Мне что-то нездоровится…
- Ты заболел?! – Винс аж подпрыгнул, и, приобняв Ховарда за плечо, повёл того в сторону спальни. – Тебе срочно нужно в постель, я никогда тебе не забуду твою заботу, когда заболел я, поэтому сделаю всё, чтобы ты как можно скорее выздоровел.
Ховард со слезами на глазах от першения в горле, замахал руками, и, прохрипев: «Мне нужно побыть одному», схватил дневник и выбежал в лес.
В общем, выставляю его на ваш суд. Очень, оооочень хотелось бы услышать ваше мнение!
Автор: my_life|MUSIK|my_love
Название: "Робинзоны будущего"
Дисклеймер: Все персонажи принадлежат Но и Джу, а я мимо пробегала.
Предупреждение: слеш, OOC, AU, нецензурная лексика, насилие и сумасшествие.
Рейтинг: NC-17
Пейринг: Ховард/Винс
Жанр: Юмор, флафф, ангст, триллер. Несочетаемые жанры, именно в таком порядке.
Размер: миди
Описание: 44 дня на необитаемом острове.
Часть первая.
читать дальше«У меня плохое предчувствие». Болло всегда так говорит, будь он неладен. Именно с этой фразы и начинаются все проблемы!
Ховард и Винс сидели на берегу океана, мокрые и злые. Ярко светило солнце, обдувал тёплый ветерок, до носа доносился аромат тропиков, а до уха – шум прибоя. И всё бы хорошо, но наши герои снова ссорились.
- Ну, отлично, - скептически проворчал Ховард.
- Ты во всём виноват, - гнул своё Винс, - Это ведь ты хотел на корабле плыть. Кто вообще плавает на кораблях? Это тебе не двадцатые годы прошлого века.
- Всё могло бы пройти нормально, разве нет? – с раздражением ответил Ховард. – Но тебе надо было достать капитана! «Пойди, посмотри на мостик. А можно мне посмотреть через рубку? А можно покрутить штурвал?»
- Ты просто ревнуешь, потому что он тебя не просил, - усмехнулся Винс.
- Для чего нужно было его стричь, Винс? – не успокаивался Ховард.
- Это же просто стрижка. Что тут такого?
- Это стрижка под Маллет.
- Маллет – классическая мужская стрижка.
- Для 68-летнего моряка?! – возмущённо воскликнул Ховард.
- Слушай, у него были дряблые, безжизненные волосы, понимаешь? – спокойно продолжал Винс. – Это было так ужасно. Они так и притягивали к себе внимание, словно шатающийся зуб. Мне просто пришлось выступить против них со своими ножницами.
- Но он же спал, – напомнил Ховард.
- Я думал, это станет для него милым маленьким сюрпризом. Он просыпается утром, идёт пописать, замечает своё отражение и: «Ух ты! Посмотрите только на меня!»
- Ну, это и стало сюрпризом, - зло ответил Ховард. – Он чуть умом не тронулся. Был похож на царя Ахава. Достал свой гарпун и начал меня преследовать.
- Ну, они бы всё равно отрасли снова, - всё так же спокойно продолжал Винс. – Он немного переигрывал. Кто вообще в наши дни заставляет людей сходить по доске?
- А кто стрижёт людям волосы посреди ночи?
- Я стригу, - гордо ответил Винс. – Меня называют Полуночным парикмахером.
- В любом случае, это ущемление прав человека, - не сдавался Ховард.
- Да ну?
- Да. Так что никогда не вытворяй подобного со мной.- Но я вытворяю.
- Что?!
- А кто, по-твоему, тебя стрижёт, Эйнштейн? – усмехнулся Винс.
- Мои волосы просто не очень быстро растут… - неуверенно проговорил Ховард.
- Что, ты думаешь, они остаются одной и той же длины по своей природе? Это я посреди ночи моделирую твою причёску.
- Да как ты смеешь делать со мной такое ночью, когда я без сознания? – возмущению Ховарда не было предела.
- Да у меня лучше всего получается, когда ты без сознания, - хитро улыбнулся Винс. – Я прислоняю тебя к подушке и делаю своё дело.
- Это извращение.
- Если бы не я, ты бы выглядел как пещерный человек.
- Да ты больной, ты это понимаешь? – воскликнул Ховард.
- Всё дело в контексте. Я говорил ему. Я сказал «Всё дело в контексте»…
- Я знаю, что ты сказал, – перебил Ховард. – Когда мы были на доске. «Проси прощения или умри» - «Всё дело в контексте».
- Но дело действительно в контексте, понимаешь? – настаивал Винс. – Может, на этом корабле он и выглядел как дебил перед своими друзьями, но в модных районах Плимута или Шордича перед ним бы склонялись, как перед гением.
- Да пофигу, - сдался Ховард. – Мы теперь на необитаемом острове.
- Ага.
- Надо перестать обвинять друг друга. Нужно объединить наши ресурсы в общий фонд. Пинцет, спички, шнурок, геологический молоток, - принялся перечислять Ховард. - А у тебя что?- Диск рок-группы «Kings of Leon», - гордо заявил Винс.
- Офигеть, он бесполезен…
- Он не бесполезен. Это офигенный альбом. Лучше, чем их первый, и они его выпустили очень быстро.
- Спасибо, «Музыкальный экспресс». Он бесполезен для нас на необитаемом острове, понятно?
- Ну, его ещё как зеркало можно использовать…
- Винс, есть более важные вещи, чем твоё отражение, о которых нужно побеспокоиться.
- Например?
- Например, жильё, пища, предметы первой необходимости. Да и сигнал бедствия не помешало бы подать.
- Ой, нет, это без меня, - махнул рукой Винс. – Нас наверняка уже ищут, еда и жильё нам вряд ли понадобятся, а предмет первой необходимости у меня уже есть, - и он помахал перед носом Ховарда своим новым «зеркальцем».
- Не будь таким легкомысленным, Винс. Я тоже более чем уверен, что нас уже ищут, ведь с тобой Ховард Мун, - Ховард встал в горделивую позу и попытался сделать величественный, как ему казалось, взгляд, - а уж если он исчезает, это тут же в новостях на первой полосе. Более того, я уверен, что через час сюда прибудут лодки спасателей и поисковые группы. Но всё же, мало ли что с ними может случиться, мы должны быть готовы ко всему, вдруг наши поиски затянутся и нам придётся пробыть здесь не один день, и тогда… Винс!
- А? Что? Извини, - Винс нехотя оторвался от зеркала. – Я просто подумал, может быть, мне перекраситься? Как ты относишься к блондинам?
- Ты меня опять не слушаешь!
- Ну извини, ты всё время нудишь, не могу же я слушать тебя постоянно, тем более решается вопрос всей моей жизни, и даже больше – моего имиджа!
- Ты – бесполезный человек, Винс, ты это знаешь?
- Я хотя бы не зануда, да и выгляжу получше некоторых, - обиделся Винс.
- Ну и какой от тебя прок? Не нужен ты мне вовсе. Я и мой островной дневник – вот, что действительно важно.
- Твой что?
- Островной дневник. Я же писатель, буду записывать всё, что будет происходить здесь, я оставлю бесценное наследие для своих потомков.
- Бедные потомки, - вполголоса проворчал Винс. – Ну и на чём ты собрался писать?
- А это ты видел? – И Ховард с торжественным видом продемонстрировал толстую тетрадь и карандаш. – Всегда и везде ношу с собой.
- Как она не промокла? Мы же плыли сюда от самого корабля!
- О, Винс, ты недооцениваешь нас, писателей. Это особая тетрадь, сделанная из специальной бумаги с добавлением частичек кожи самого Даниэля Дефо. Не промокает в воде, не горит в огне, не растворяется в кислоте.
- Это отвратительно, - скривился Винс. – Тетрадь с кусками человеческой кожи, Ховард, это низко даже для тебя!
- Тебе этого не понять, Винс. Иди, смотрись дальше в своё зеркальце, а я буду оставлять своё бесценное наследие.
***
День первый.
Я начал вести островной дневник. Понятия не имею, что в нём писать, но Винс сейчас сидит, косится на меня и ухмыляется, поэтому нужно хотя бы делать вид, что я пишу что-то чрезвычайно важное и серьёзное. Уверен, так оно и будет, но пока что ничего не идёт в голову. Меня можно понять, нежное и ранимое сердце писателя страдает, страдает в этом одиночестве, в этой изоляции, где никто, никто и никогда… Чёрт, как же напекает голову, нужно срочно сделать хотя бы какое-то подобие тента…
День второй.
Ловить течение в океане времени… Когда я снова увижу твоё лицо?
***
- Чьё лицо?
- Лица женщин, которых я оставил позади, Винс.
Сутки прошли бездарно. Винс не мог оторваться от зеркала, а Ховард – от дневника, усиленно делая вид, что что-то сочиняет. В итоге, ночевать им пришлось под открытым небом, благо, ночь была не слишком холодной, а утром оба они были, как ни странно, в прекрасном расположении духа. Днём они были вынуждены разминуться, каждый по своим делам, но ближе к вечеру Ховард даже дружелюбно предложил Винсу зачитать свой свеженаписанный шедевр. И вот, опять…
- Каких женщин?- Женщин, которые вдохновляли меня и которых я вдохновлял, которых я больше никогда не увижу… Действительно, грустно.
- Только ты, Ховард, оказавшись в тропическом раю, можешь придумать нечто настолько унылое.
- А ты что делаешь?
- Я скажу тебе, что я делаю. Я сделал это, приятель. – И Винс продемонстрировал нечто из бамбука, смутно напоминающее штаны.
- Что это?
- Бамбуковые трубы. Для потерпевших кораблекрушение нового поколения.
- Потерпевших кораблекрушение нового поколения?
- Ага.
- Я попал не на тот остров, – обречённо вздохнул Ховард.
- Я думаю продавать их пандам, - увлёчённо продолжал Винс. – Они могли бы пойти по клубам, а, если проголодаются, могут перекусить штанами.
- Зачем ты тратишь своё время? Шьёшь одежду, которую никто никогда не увидит.- Я хотя бы не ною о женских лицах, которые я больше никогда не увижу, потому что «застрял на необитаемом острове». Ой-ой-ой. Для тебя ведь это не особенно радикальное изменение, правда ведь?
- Что ты хочешь этим сказать? – снова начал заводиться Ховард.
- Ну, они ведь не особенно на тебя вешались там, дома.
- Ты слишком далеко зашёл, – вспылил Ховард. - Зачем я вообще согласился читать тебе? Так и знал, что ты всё испортишь. Больше ты не вытянешь из меня ни слова.
***
День третий.
Время разъедает мой разум… А что, хорошая фраза получилась… Но вот только на самом деле, голод разъедает мой желудок. Винс пытается бодриться, но трёхдневная голодовка подействовала даже на него. Пробегал Съедобный Боб, сделанный из яиц и сосисок, но мы не успели его поймать, и он скрылся в неизвестном направлении. С ночёвкой тоже проблема. Вчера я попытался сделать нам из бамбука временное пристанище, но Винс заявил, что такой дизайн интерьера, как у меня, уже давно не в моде. Я вспылил и сказал, чтобы он сам делал себе жилище. Он и сделал. И в самом деле, его дизайн получился современнее. Может быть, мне стоит взять себе на заметку несколько его идей?
День четвёртый.
Взять на заметку – никогда не пытаться скопировать что-то у Винса! Он рвал и метал, никогда не видел его в таком состоянии.
Правда, он быстро остыл и даже согласился помочь мне насобирать пальмовых листьев. Только он почему-то решил, что мне их нужно собрать прямо с дерева и принялся трясти ближайшую к нам пальму. Мне на голову упал кокос. Я обрадовался, что теперь мы точно не умрём от голода, а Винса развеселил звук, с которым кокос отскочил от моей головы.Сытые и довольные, мы отправились по своим жилищам спать.
День пятый.
Один из кокосов оказался несвежим. И, конечно же, кому ещё он мог достаться, кроме как не мне? Винс целый день меня подкалывал по этому поводу, а я ему даже ответить ничего не мог, уж в больно плачевном находился состоянии.
Винс за день соорудил себе настоящие хоромы, а я… Ну что ж, умолчим об этом. Скажу только, что для меня день прошёл зря.
День шестой.
Ужасный день. Поссорился с Винсом окончательно и бесповоротно.***
- Привет, Ховард! Как твой живот? Хочешь «Баунти»?
- Не трогай меня! И хватит уже ржать!
- Да ладно тебе, я ж не со зла.
- Я теперь на кокосы смотреть не могу.
Ховард с Винсом уже битый час искали что-нибудь съедобное, потому как кокосы быстро надоели даже Винсу, да и к тому же, честно говоря, он слегка побаивался оказаться на месте Ховарда. И, конечно же, наши друзья снова спорили.
- Я смотрю, ты в собственных бамбуковых штанах. Что, панды не заценили твой style? – с подколкой поинтересовался Ховард.
- Нет, конечно! Я сначала хотел заработать на этом, но мне эти трубы так понравились, да и к тому же, я не нашёл на острове ни одной панды. Зато зацени, как к ним идёт мой новый жакет из пальмовых листьев в лучших традициях последнего показа дома мод Жан-Клода Жакети! – у Винса загорелись глаза, когда он заговорил на свою любимую тему. – Я и тебе могу что-нибудь подобное сделать, а то ты и так выглядел как чучело, а за неделю на острове ты вообще на бомжа стал похож – весь заросший какой-то, тряпки мешком болтаются. А в моём новом жабо из кокосовой стружки уже не так стыдно будет перед людьми появиться.
- Винс, очнись, перед какими людьми? Мы на необитаемом острове! Я – Ховард Мун, солидный и серьёзный мужчина, мне не нужны твои девчачьи цацки, чтобы производить впечатление на людей.
- Да, потому что максимум, что ты можешь – это произвести впечатление учителя географии!
- Так, всё. Это была последняя капля. Мне осточертело выносить твои глупые издёвки и трёп о шмотках.
- А мне надоело слушать твоё вечное нытьё.
- Ну всё. Ты, Винс, слишком далеко зашёл. Я черчу линию на песке. Ты – на той стороне, я – на этой. Это окончательное решение.
- Вот и отлично, значит я забираю себе твою хижину, - усмехнулся Винс.
- Почему это?
- Потому что она на моей стороне.
- Э-э-э… И правда… Ладно, перерисуем линию.
- Ты же сказал, что это окончательное решение.
- Чёрт… - выплюнул Ховард. – Тогда я построю ещё одну хижину, на своей стороне, и она будет принадлежать только мне.
- Из чего? Все деревья на моей стороне острова.
Ховард оглянулся. И правда, на его стороне не было ни единого деревца, тогда как за спиной Винса был целый тропический лес. От злости и обиды (отчасти, на самого себя), Ховард даже не нашёл, что ответить, а только рыкнул на Винса и демонстративно ушёл.
***
День седьмой.
Ад продолжается. Ночь была ужасной. Единственное, что я нашёл – это дырявый кусок шифера, неизвестно каким образом оказавшийся на острове. Спал прямо под ним, прямо на песке. Ну как, «спал»… Всю ночь проворочался, мешало не только то, что было жутко неудобно, но и то, что я постоянно думал об этом чёртовом Винсе. Ну как он может быть таким засранцем? Как я вообще мог называть его лучшим другом? А он, наверняка, присвоил себе мою хижину и уютненько себе посапывает, ни о чём не волнуясь. Задремать удалось только под утро, да и то ненадолго. Винс принялся обустраивать мою хижину прямо с утра, громко напевая «Salty leave, salty leave» с альбома «Kings of Leon».
От этой песни у меня разболелась голова и чтобы как-то отвлечься, я стал напевать себе под нос «Voodoo Scat» с моей любимой пластинки Howling Jimmy Jefferson. Мимо пролетела запоздалая утренняя летучая мышь, заверещала и попыталась закрыть уши крыльями, от чего тут же свалилась на землю. Завтрак у меня был плотный и питательный.
День восьмой.
Винс – засранец. Он не только обустроил себе суперхоромы, так ещё и где-то нашёл связку бананов и теперь демонстративно медленно их поглощал, специально устроившись так, чтобы мне было видно. А у меня от вчерашней летучей мыши уже ничего не осталось, поэтому мне больше ничего не оставалось, кроме как смотреть и давиться слюнями. Но мириться с ним я точно не буду, лучше уж умру от голода.День девятый.
Винс – засранец. Кажется, я это уже говорил? Но я могу это повторить ещё много раз. Я с ним точно скоро умом тронусь…Но есть, всё-таки, и положительные моменты – заскучать-то он мне точно не даёт. Сегодня он придумал новое развлечение – наделал из кокосов кукол и устроил им вечеринку. Он так увлёкся этим занятием, а я так увлёкся наблюдением за ним, что день пролетел незаметно.
День десятый.
Винс и правда увлёкся. Он даже перестал делать вид, что не замечает, как я за ним слежу, и он уже не скрывает, что делает шоу специально для меня. Игры с кокосовыми куклами ему надоели, поэтому сегодня он веселил меня тем, что по ролям отыгрывал всякие забавные ситуации, что с нами происходили. Особенно удачно у него получалось изображать Хитчера и Старого Грэгга. У Винса определённо есть талант, из него мог бы получиться неплохой актёр. До меня ему, конечно, далеко, но я мог бы дать ему пару уроков, уверен, он бы их оценил.День одиннадцатый.
У Винса закончились идеи, и он обратился за ними ко мне. Я предложил ему посочинять кримпы, но не бесплатно. В итоге, мы прокримповали целый день, а вечером я получил заслуженную связку бананов.День двенадцатый.
Ура! Винс пошёл на примирение! Если честно, мне и самому надоело на него дуться.***
- Ховард, как ты после вчерашнего?
- В горле пересохло и язык болит.- Та же фигня. Хватит тебе уже сидеть под этим несчастным шифером, пошли, я тебе покажу твою новую хижину.
- Мою новую хижину?
- А ты что, собрался всю жизнь просидеть за этой дурацкой линией?
Ховард не мог поверить своему счастью. Тем более, он так привык к своему насиженному месту, что переступить им же нарисованную черту для него было, как попасть в другой мир.
- Ховард, не будь ребёнком, эта роль для меня.
Винс демонстративно перешагнул черту, а потом не менее демонстративно стёр её ногой.
- Вставай, пошли.
И, взяв Ховарда за запястье, повёл его к своим хоромам.
Чего здесь только не было! Да уж, Винс постарался на славу! Здесь была и гостиная, и ванная с туалетом, и две спальни, и кухня, была даже барная стойка.- Потрясающе, - только и мог вымолвить Ховард.
Винс самодовольно улыбался.
- Устраивайся. Я тебе и гардероб обновил. Если хочешь, могу тебя подстричь, а то ты так зарос, что смотреть страшно. Не волнуйся, под Маллет я тебя стричь не буду и усы обстригать тоже не стану.
Ховард недоверчиво посмотрел на Винса. Но на его лице была написана настолько искренняя радость, что Ховарду больше ничего не оставалось, кроме как махнуть рукой и согласиться.
***
День тринадцатый.
А жизнь-то налаживается! Я действительно стал чувствовать себя в тропическом раю. У меня шикарный дом, я замечательно выгляжу и у меня лучший друг на свете. Самый заботливый, самый весёлый, самый талантливый и креативный. И я не могу налюбоваться своим новым домом. Винс предусмотрел всё, что только можно.В итоге, я позвал его в гости и мы целый день проболтали ни о чём, умудрившись даже ни разу не поссориться. За целый день я даже ни разу не вышел из дома.
День четырнадцатый.
Из дома выходить по-прежнему не хочется, но Винс меня всё-таки уговорил выйти позагорать. Погода, как всегда, шикарная. Мы лежали на мягком песочке, медленно вкушали найденный Винсом ананас и наслаждались отдыхом. А потом пошли купаться. Вода была невероятно тёплая и прозрачная, мы плавали, плескались и веселились. А вечером уставшие, но довольные, отправились по домам спать. Я обожаю этот остров!День пятнадцатый.
Я обожаю этот остров! Сегодня решили с Винсом обследовать лес и наткнулись на рощу, полную фруктов. Наелись до отвала. Провели в роще целый день, а когда начало смеркаться, решили переночевать под открытым воздухом, как в старые добрые времена.День шестнадцатый.
Я обожаю этот остров! И мне не надоест это говорить никогда! Сегодня снова ходили купаться. Винс в воде, особенно когда начинает брызгаться и веселиться, имеет какое-то особое очарование – растрёпанный, глаза горят, улыбка до ушей и весь в водных брызгах. Не зря его называют Солнечным мальчиком. Он сумел зарядить позитивом даже меня, когда я потерял всякую надежду на спасение. А теперь мне и уезжать отсюда не хочется.День семнадцатый.
Я ненавижу этот остров! Сегодня погода преподнесла нам первый сюрприз – начался шторм. Точнее, началось всё с безобидного дождика, который перерос в настоящий тропический ливень. Реакция Винса была вполне предсказуема:
- О, Ховард, смотри, настоящий тропический ливень!Я сначала даже обрадовался, так как успел уже слегка подустать от жары, но когда я увидел, как Винс выскочил прямо под холодный дождь, да ещё и меня за собой потащил, мне как-то стало не до веселья. Успев промокнуть до мозга костей всего за несколько секунд, я вырвался из цепкой хватки Винса, и спрятался под крышу. А ему, похоже, было всё равно, он прыгал, танцевал и веселился, как ни в чём не бывало. И только когда я увидел вдалеке смерч и крикнул об этом Винсу, он наконец-таки меня послушался и спрятался под крышу моей хижины. Как оказалось, вовремя, потому как ветер поднялся нешуточный, и только я успел закрыть все окна и двери, как послышался дикий грохот – жилище Винса, более лёгкое и хрупкое, чем моё, просто-напросто снесло. Я так увлёкся, пытаясь всеми силами защитить свой дом от ветра, что совсем забыл про своего друга, промокшего до нитки.
- Винс, что с тобой?
Видимо, дело было совсем плохо. Винс сжался в комок и сильно дрожал, но почему-то не покидал при этом счастливого выражения лица.
- Ховард, ты это видел? Сначала такой шикарный ливень, а потом – раз! – и дома как не бывало! Да ещё и с таким смачным грохотом!
- Винс, тебя же колотит, ты наверняка простудился и только что лишился дома, как ты можешь при этом так светиться от счастья?
- Ерунда, дом новый построю, времени у меня масса, всё равно здесь делать нечего. А пока переночую у тебя. Я специально построил здесь 2 спальни на этот случай.
- Вторую спальню затопило, тебе придётся спать со мной.
- Ну и отлично, значит, быстрее согреюсь.Не знаю, что он имел в виду, и было ли это шуткой, но выбирать не приходилось. Так у нас и прошёл этот день.
***
Ночью Ховард не мог уснуть. Винс лежал на другой стороне кровати, закутанный в единственное одеяло, сделанное из пальмовых листьев. Ховард остался не укрытым, поэтому довольно быстро замёрз, так как после дождя ночка была не самая тёплая. Винс, судя по всему, тоже не мог согреться, потому что даже через одеяло было видно, как он трясётся мелкой дрожью.
«Лучше всего греет живое тепло», - пронеслось в голове у Ховарда. – «А почему бы и не попробовать? Это не будет выглядеть странным? Вряд ли… Это всё-таки необходимость. Да и нет в этом ничего такого. Да и, в конце концов, кто об этом узнает?»С этими мыслями Ховард подвинулся к Винсу вплотную и стал аккуратно его раскрывать. Так и есть, кожа Винса на ощупь была как лёд, а сам он мелко подрагивал. Ховард обнял его со спины, прижавшись всем телом, а затем укрылся сверху одеялом.
Винс долго не мог согреться, а Ховард не мог из-за этого уснуть. Но всё же, через какое-то время (может, через час, может, через два, Ховард уже давно потерял счёт времени), Винс перестал дрожать, его зубы перестали стучать, а дыхание стало ровным. Ховард тоже начал потихонечку согреваться, да так и задремал, сжимая своего друга в объятиях.
Через какое-то время, Ховард проснулся, чувствуя, как Винс ворочается во сне. «Думаю, он уже согрелся и моя помощь ему больше не потребуется», - подумал Ховард, осторожно размыкая объятия. На что Винс тут же повернулся к нему лицом, и, промычав что-то во сне, обнял, как любимую игрушку. Ховарду ничего не оставалось, кроме как снова обнять своего друга. Последняя мысль, перед тем как уснуть, у него была: «Никогда ещё я так уютно не засыпал».
***
День восемнадцатый.
Как я и думал, Винс заболел. Температура, кашель. Не отхожу от него ни на секунду, лечу полезными травками. Винс ворчит, но послушно жуёт всё, что я ему даю. Кстати, держится он бодро, улыбается, пытается меня развеселить. Мой бедный маленький человечек, хоть бы с тобой всё было хорошо.День девятнадцатый.
Невероятно! Винс всего за одну ночь уже на ногах! Сидит на кухне, трескает бананы, как ни в чём не бывало. Я ему: «Иди, ложись в кровать, ты ещё не выздоровел», а он мне: «Какая кровать, ты посмотри, какая погода! Побежали купаться!» В общем, никакие уговоры ему не помогли, да я и сам вижу, что признаки болезни чудесным образом исчезли. Как это произошло – для меня так и осталось загадкой.День двадцатый.
Сегодня Винс решил начать заново отстраивать себе дом. Я хотел ему помочь, но он вежливо отказался, сказав, что ему это только в удовольствие. Я только сейчас вспомнил, что мы с ним подозрительно давно не ссорились, Винс стал сама любезность, само очарование. Никак подлизывается? Да нет, вряд ли, он не способен на такие хитрые махинации, он просто остаётся собой. Может быть, всё дело было действительно во мне? Почему мне надо было искать в нём какие-то недостатки? С ним так легко общаться, если на них не обращать внимания, как я раньше об этом не задумывался?А ещё я обнаружил, насколько гипнотический эффект на меня оказывает созерцание того, как он чем-то занят. В данном случае, ремонтом дома. Мне кажется, я могу на это смотреть бесконечно. Он каким-то образом умудряется даже в такую грубую мужскую работу добавлять какой-то… Элегантности что ли… Винс невероятно грациозен и всё делает с такой поразительной лёгкостью, как будто танцует. И заметно, что ему самому это нравится, особенно когда речь идёт об украшении дома. В такие моменты он излучает такую огромную порцию позитива, что иначе, чем с улыбкой во весь рот, на него и не взглянешь. Глаза горят, на щеках румянец, причёска, и так вечно взъерошенная, выглядит ещё более лохматой. Я теперь понимаю, почему мы никогда по-настоящему надолго не ссорились, ну как можно обижаться на такое чудо?
День двадцать первый.
Сегодня я ничего не хочу писать…***
Был очередной солнечный день на острове. Винс решил сделать перерыв на загорание и, естественно, позвал с собой Ховарда. Тот с удовольствием согласился.
Пролежав около часа, Ховард вдруг понял, что что-то не так. Он посмотрел на себя, потом на Винса, крепко задумался и…- Постой-постой… Мы уже двадцать первый день находимся на острове, мы ходим загорать почти каждый день, и валяемся на солнце не один час. Так почему я уже как коренной африканец, а ты – белее бумаги?
- Это «Фактор 3000», - заявил Винс и продемонстрировал полупустой флакончик крема. – Он просто гениален. Его тестировали на готах и альбиносах. Это серия Эдгара Винтера.
- Откуда он у тебя?
- Он у меня всегда с собой. Я его взял вместе с диском «Kings of Leon», просто тебе сразу не сказал, чтобы ты его у меня не отобрал.
- А зачем ты загораешь, если тебе всё равно загар не нужен?
- А что здесь ещё делать?
Ховард даже не нашёл, что ответить.
- Ну, теперь ты знаешь мою маленькую тайну, - продолжал Винс, - поэтому можешь помочь намазать мне спину?
«Напоминает начало плохого порнофильма», - почему-то подумал Ховард, но сразу же отмёл глупые мысли, щедро выдавил на ладони крем и стал аккуратно втирать его в спину Винса. Его кожа была горячей от солнца, и Ховард почувствовал, как входит во вкус, слегка массируя плечи, лопатки, спускаясь к пояснице, проходясь пальцами по позвоночнику. Винсу это тоже наверняка нравилось, он изящно прогнулся вперёд, чтобы Ховарду было удобнее, и даже не опустил по этому поводу ни одного комментария. И тут Ховарду пришла в голову абсолютно дикая, шокирующая мысль – его это начинает дико заводить. Винс был таким податливым, таким гибким, он так откинул голову, так отклячил попку, хотелось обмазать его кремом всего, а потом слегка наклонить вперёд, а потом…
Ховард резко одёрнул руки. Винс обернулся и непонимающе посмотрел на него. От вида этих голубых глаз прямо перед своим лицом, Ховард потерял рассудок, вскочил как ошпаренный, и, не говоря ни слова, быстрым шагом ушёл к себе в дом. Винс недоумённо пожал плечами, но не стал выяснять причины странного поведения друга, а лёг на живот и подставил спину тёплому солнышку.
А вот Ховарду было совсем не до отдыха. Его мучили противоречивые чувства, и он просто не мог, не давал себе поверить в то, что только что произошло. Он открыл дневник, чтобы выложить свои мысли на бумагу, но понял что ему просто стыдно о таком писать. В поисках хоть какой-то поддержки, он открыл свои старые записи, но, к своему ужасу, обнаружил, что ни одна из них не обходится без упоминания Винса. Даже когда он давал себе обещание больше никогда о нём не думать, он всё равно о нём писал, хоть гадости, хоть пару слов, но писал. Именем «Винс» пестрила каждая страница. Написав единственную запись: «Сегодня я ничего не хочу писать…», Ховард беспомощно закрыл руками лицо, рухнул на кровать и постарался разложить свои чувства по полочкам. Больше всего на свете его волновал вопрос: «Почему?»
«Так, спокойно», - говорил он сам себе. – «Я – Ховард Мун, я никогда не принимаю поспешных решений, любую проблему можно решить, тщательно её обдумав. Я уже двадцать один день нахожусь на необитаемом острове с человеком, которого знаю с самого детства. Было бы странным, если бы я всё это время писал про какую-нибудь пальму, да ещё и учитывая то, что мы каждый день находимся в непосредственном общении друг с другом. Если бы со мной был Боб Фоссил, то я писал бы только о Бобе Фоссиле, логично? Но вызывал бы он у меня такие чувства? Вот в чём вопрос… Думаю, всё-таки, всему виной изоляция от людей, от женщин. Был бы я один, я бы и на деревья бросаться начал…«Ну, они ведь не особенно на тебя вешались там, дома»… Стоп! Никаких фразочек Винса в моей голове! Это мой внутренний монолог и я веду его сам с собой!
Но всё же, лучшим оправданием может послужить то, что раньше-то у меня никогда не возникало ничего подобного по отношению к Винсу, ведь так? Но действительно ли это так?
В памяти, как будто специально, чтобы поиздеваться, всплывают разные моменты. Как мне было плохо, когда я решил, что он погиб в Тундре и как после этого я признавался ему в любви (и, главное, зачем?)
А как же Винс был прекрасен, когда ксуберонское племя решило, что он – избранный… Как он возлежал на подушках, проводя по себе павлиньим пером… Он тогда, конечно, поступил как полнейший засранец и тогда злость на него меня сбивала с толку, но теперь злость прошла, а в воспоминаниях осталось одно лишь павлинье перо, переливающееся, мягко касающееся его щеки…
Да что уж там греха таить, возникали и более грязные мыслишки, когда Винс ел банан, когда надувал спасательный жилет… А у кого бы не возникли? И я хоть тогда и растерялся, но виду не подал, да и мысли эти сразу же отсеял.
А как же тот факт, что ещё до попадания на остров, я иногда ловил себя на мысли, что люблю просто любоваться им? Его жестами, его мимикой, его походкой?Но всё же, это простое, ничего не значащее влечение, я же всё-таки не животное, я могу с этим справиться. Да и вообще, об этом никто кроме меня не знает, а я уж позабочусь, чтобы Винс об этом точно никогда не узнал. На этом тему и замнём».
Успокоив таким образом самого себя, Ховард принялся убираться в доме, чтобы хоть чем-то себя занять. Наружу он благоразумно не выходил и в этот день больше ни разу не попался Винсу на глаза.
Как правило, когда два человека находятся на необитаемом острове, вероятность того, что они не встретятся в течение суток, равна нулю. Это Ховард для себя уяснил, когда на следующий день услышал стук в дверь и бодрый голос своего мучителя: «Ховард, ну чего ты там застрял? Выходи, я кое-что тебе покажу!»
Собрав всю свою волю в кулак, Ховард вышел. Винс, как всегда, выглядел ослепительно. На плече у него сидел ярко-жёлтый какаду.- Привет, Ховард, зацени, какого я птица нашёл. Я назвал его Санфлеш. Не знаю, откуда у меня в голове это имя, но ему оно подходит. А ещё я на него записал диск «Kings of Leon». Давай, Санфлеш, отжигай!
И попугай затянул «Saaaalty leeeeeeave» фальшивым голосом Винса.
- Ну как? – лицо Винса сияло от восторга.
- Эм… М… Неплохо… - только и смог смущённо выдавить Ховард.- А ещё смотри, - не обращая внимания ни на что, радостно продолжал Винс, - он сделал мне подарок, - и он покрутил перед носом Ховарда большим ярко-жёлтым пером. – Потрясающе, да? Как тогда, помнишь, когда мы фонтан молодости искали!
Ховард от неожиданности поперхнулся и закашлялся. Винс приобнял его за талию и постучал по спине. От этого прикосновения Ховарда бросило в холодный пот, он аккуратно отодвинул от себя Винса, и, продолжая кашлять, прохрипел:
- Мне что-то нездоровится…
- Ты заболел?! – Винс аж подпрыгнул, и, приобняв Ховарда за плечо, повёл того в сторону спальни. – Тебе срочно нужно в постель, я никогда тебе не забуду твою заботу, когда заболел я, поэтому сделаю всё, чтобы ты как можно скорее выздоровел.
Ховард со слезами на глазах от першения в горле, замахал руками, и, прохрипев: «Мне нужно побыть одному», схватил дневник и выбежал в лес.
***
День двадцать второй.
Теперь всё предельно ясно. Я влюбился в Винса Нуара. Окончательно и бесповоротно. Я – мужчина-натурал, по совместительству являющийся его лучшим другом, я хочу выть на луну, биться головой об пальму, а лучше – просто повеситься. Простите меня, женщины, которые вдохновляли меня и которых я вдохновлял, которых я больше никогда не увижу. Что мне делать, я не знаю.
-
-
16.04.2011 в 11:27...
-
-
16.04.2011 в 11:55Меня тоже это слово напрягло. Я просто этот диалог дословно списала с субтитров к серии и ничего не изменяла. Но раз это слово так коробит, я его заменю.
-
-
20.04.2011 в 11:59/ушла читать вторую часть/
-
-
20.04.2011 в 12:06