[Фееслеш]

Название: Другая половина
Фандом: Merlin BBC, RPS
Автор: Sabira
Пейринг: Брэдли/Колин
Рейтинг: NC-17
Жанр: romance? вообще, я пыталась ангст, но не вышло)
Отказ от прав: все ВВС)
От автора: написано в подарок для замечательной Мэмфис


- Я перетрахал половину Англии, - говорит Брэдли через два часа после того, как они с Колином в первый раз остаются наедине. И это исключительно вина Моргана, что вместо хмыканья и кивка он отвечает совершеннейшую глупость.
- Что, ирландские девочки тебе не давали?
Джеймс странно смотрит в ответ, у Колина что-то дергается внутри, а спустя полчаса он чувствует прикосновение холодного металла к своей мошонке (чертово кольцо!) и не может вспомнить, что же, собственно, произошло за эти злосчастные тридцать минут.
Должны же они были как-то перейти?..
Но думать и трахаться одновременно могут только женщины, так что Колину не до вычленения логики происходящего. Вместо этого он цепляется то за дверь туалетной кабинки (бар неплохой, кабинки просторные), то за самого Джеймса, который двигает рукой с каким-то остервенением и жадно всматривается в лицо Моргана. Тот кусает губы, срывает дыхание и кончает, прижавшись спиной к стенке с надписью «fuck you!». Колин бормочет что-то вроде «охренеть как попили пива», Брэдли переводит это как «ты был великолепен» и списывает неточности на ирландский акцент.
Разумеется, Морган с ним не спорит. Ни в кабинке, когда Брэдли стирает с ладони сперму туалетной бумагой, ни при бармене, которому они оставляют явно слишком щедрые чаевые, ни в номере самого Джеймса, когда тот притискивает Колина к стене и жарко выдыхает куда-то в шею:
- А ирландские мальчики мне дадут?
Морган, конечно, не в ответе за остальное мужское население Ирландии, но сам соглашается. На торопливое раздевание с неожиданно игривыми покусываниями, на заваливание на кровать – будто Морган добыча, и даже на смазку «ничего, что просроченную». В этот момент срок годности липкой дряни внутри задницы - это последнее, что его волнует. Джеймс двигается плавно и размеренно, будто плывет – равномерное «туда» и легкая отдача назад. Идеально.
Колин выстанывает свое короткое «аааааах», поддается назад и приподнимает бедра вверх, чтобы облегчить доступ к члену. Потому что так – гораздо лучше, когда внутри и снаружи одновременно, и даже кольцо уже не раздражает, наоборот. В этом что-то есть, в контрасте металла и теплой кожи, в том, как серебряная полоска задевает основание головки члена, заставляя совсем уж потерять голову. А Джеймс еще и что-то говорит, пошлое и жутко заводящее, так что все проходит как надо.
Хотя никто из них этого и не планировал. И было бы гораздо лучше, если бы на утро они могли выпить кофе и разойтись, чтобы больше никогда не увидеть друг друга. Но вот это как раз невозможно, потому что месяц назад оба подписали контракт на съемки в новом сериале ВВС.
И если отмотать на одно утро назад, то они снова будут пытаться отыграть сцену знакомства, пока Джонни Кэппс не выдержит и не отправит их гулять в город с наветом «пока не подружитесь – не возвращайтесь».
Впрочем, все не так уж плохо. После полубесонной ночи они выглядят не слишком хорошо, но гримеры волшебники почище Мерлина, и Кэппс орет на всю площадку: «Ну я же говорил, вы можете!». Правда сцену все равно переснимают много раз – теперь химия на месте, аж шибает, но они оба, как идиоты, все время начинают улыбаться, а захват у Брэдли выходит из рук вон плохо. Потому что Джеймс та еще скотина, и каждый раз слегка проводит пахом по заднице Колина, и совершенно невинный диалог приобретает почти осязаемый эротический подтекст.
- Сучка, - одними губами обзывается Морган после очередной «поимки» Мерлина.
- Не я, - также беззвучно отвечает Джеймс, и оба как-то сразу понимают, что сезон выдастся удачным.
Вечером они сталкиваются в коридоре отеля, а утром гримеры снова советуют им высыпаться, проклиная ту страстную девку, которая оставила засос на шее Колина. Так, кстати, в шоу появляется фирменный мерлиновский платок.

И все получается просто отлично. Их шоу – это мороженое на пляже в каникулы, ветер в волосах, замотанная отцовским платком разбитая коленка и старый шалаш, набитый всякой всячиной – шутками, драками, смехом, слезами. Сериал выходит отличный, им нравится работать, несмотря на неизбежные стрессы и накладки. Можно потерпеть отсидки в тени и неудобные доспехи, все равно съемочный процесс доставляет удовольствие. У них классная команда, где каждый на своем месте, а Морган и Джеймс жуткие придурки, но один милый, а второй забавный, и камера их обожает. И хорошо, что она их обожает только после щелчка хлопушки. В конце концов, делать карьеру в порно им пока рано. Или уже поздно, тут не разберешь.
Их отношения чем-то похожи на атмосферу шоу. Все также легко и непринужденно, естественно – вот они ругаются, кто же выйдет в Лигу Чемпионов, а вот голый Брэдли валяется на кровати и орет дурным голосом «we are the champions, my friend», жестоко оскорбляя группу Queen в целом и Фредди Меркьюри лично. И Колин уверен, что все нормально. Да, у них приятный ни к чему не обязывающий секс, всем все нравится, какие проблемы?
И проблем действительно нет. Ну не считая скандалов из разряда «ты сожрал мой бутерброд» или «я тебе триста раз говорил – брейся, если щетины не видно это не значит, что она не колется». Но так ругаются все, это же нормально?
«Конечно, нормально», - думает Колин, улетая домой после окончания съемок. И он не скучает по Брэдли, его не тянет написать смс или позвонить, чтобы услышать голос. Чушь.
Он прекрасно проводит время, спит пару раз с бывшей девушкой, пропадает ночами – то засиживаясь с друзьями, то бродя по ночному городу в одиночку, и не вспоминает о Джеймсе. Судя по отсутствию в списке звонков номеров с кодом Девона – тот тоже не страдает в разлуке.
«Половину Англии», - припоминает Колин однажды вечером и усмехается.

Впрочем, когда он прибывает на площадку для съемок второго сезона, он немного нервничает. Они ничего не обещали перед отъездом домой, и Морган не уверен, как следует себя вести с Брэдли. Сомнения уходят, как только Джеймс невзначай проводит ладонью по его бедру.
И этот секс (на этот раз они в вагончике, а не в туалете) чертовски похож на первый. Брэдли опять жадно смотрит, ему вообще важно и нужно смотреть, как Колин кончает - под его руками, губами, членом. А Морган снова вместо комплимента выдающимся постельным качествам Джеймса говорит что-то совершенно неподходящее, и у них как всегда проблема с первой серией, а Кэппс только качает головой.
- Ты не девка, которая пришла к любовнику, - напоминает Джонни Колину, пялящемуся на полуобнаженного Джеймса. – Ты его слуга, и он тебя достал!
- Еще как, - соглашается Морган, внутренне готовясь убить Брэдли, если тот не прекратит демонстрировать всем своим видом, как он доволен происходящим.
Так что все снова легко, и вычленить момент, когда Колин внезапно влюбляется, совершенно невозможно. Это же не какая-то особая проблема – влюбленность. Ведь не первая, Морган уже терял голову. А потом находил, и все становилось на свои места. Но не в этот раз, и первый звоночек – дикий скандал, который неожиданно для самого себя закатывает Колин после съемок четвертой серии.
- Ты ревнуешь к Энжел? – уточняет Брэдли, опираясь подбородком на обе ладони и даже не пытаясь встать с кровати.
- Я не ревную, - протестует Колин, отрицая очевидное и пытаясь игнорировать смех сбоку.
- Брось, иди сюда, - зовет его Брэдли, явно намериваясь решить проблему самым легким способом, но вместо этого Морган показывает ему фак, даже два, и уходит к себе.
Чтобы через час распахнуть дверь и выслушать гневную тираду Энжел на тему «я хочу выспаться, а когда Брэдли жалуется, что ты на что-то там обиделся, это очень сложно, Колин!». Приходится впустить Джеймса, признать, что был неправ и даже позволить опять уткнуть лицом в подушку, хотя внутри все равно что-то злобно царапает и толком не хочется – ни этих рук, ни этих губ.
Единственное, чем может утешать себя Колин – теперь он запросто сыграет Отелло. Практически с листа и без всякой подготовки, потому что… Потому что Колин чувствует, что звереет, когда видит как костюмерша Сэнди ползает вокруг Брэдли на коленях и проводит ладонями по бедрам, подгоняя штаны. У Моргана все сжимается внутри, темнеет перед глазами, и хочется подойти и толкнуть ее, чтоб она подавилась своими булавками и не смела трогать. От таких мыслей становится плохо и страшно, неуютно, мерзко и он даже приносит потом замотавшейся Сэнди кофе. Дело ведь не в ней. А Брэдли будто специально провоцирует, болтает, улыбается направо и налево, обнимается с коллегами, целует в щечку поклонниц, говорит комплименты. То есть, он и раньше так себя вел, но теперь это выглядит иначе, это болезненно, раздражает, вгрызается внутрь и рвет на куски. И если Колин живет на грани истерики – на радость продюсерам, которые восхищены выразительностью и игрой Моргана, то Брэдли неприлично счастлив. Ровно до той поры, когда Колин все же срывается, перед самыми съемками финала.
Это совершенно обычный вечер, и они валятся на полу и смотрят телевизор, вечерние новости. Брэдли зевает и кивает на ведущую.
- Я бы ее трахнул, она ничего, горячая девочка, - и Колин опять где-то теряет примерно полчаса времени. Потому что его накрывает очередной волной непонятной, жгучей как перец эмоции, этой ревности – густой, плотной, звуконепроницаемой, и внутренние тормоза слетают. Он сам не знает, откуда вылезает вот это дикарское собственничество, обида вперемешку с плохо контролируемой страстностью, но сегодня очередь Брэдли жрать наволочку и, матерясь, просить двигаться быстрее. Колин кусается и царапается, наплевав на всех костюмеров, гримеров и продюсеров вместе взятых. Это его мужчина, его постель и он будет делать то, что хочется и нравится. Он целует позвонки на спине, проводит ногтями по ребрам, вызывая хихиканье пополам со стоном, дышит в макушку, короткими движениям оглаживая член, раздвигает ягодицы, выдавливая полупрозрачный гель, и не собирается спрашивать, устраивает ли Джеймса такое положение вещей. Хотя – устраивает, раз тот так стонет и угрожает.
- Суууууучка, - не пытаясь скрыть акцент, с непонятным удовольствием выдыхает Колин ему на ухо, тут же прикусывая мочку.
- Ты идиот, Мерлин, - бессильно откликается Брэдли и трется членом о простыню.
- Я люблю тебя, - смеется Морган, целует Джеймса куда-то под лопатку и резким движением входит в давно подготовленную задницу.
- Самое время наконец признаться, - сквозь зубы язвит Брэдли. – Морган?
- Что? – замирает на всякий случай Колин, с которого постепенно начинает спадать чуждая ему яростная страстность.
- Двигайся, идиот, - просит Джеймс. – А потом я на тебя с удовольствием наору.
Колин проглатывает детское «за что», поглощенный восторгом безоговорочного обладания и чувствует, что успокаивается – впервые за последние недели. Капельки пота на широкой спине, наливающиеся кровью синяки-засосы по плечам, невнятные выдохи – сейчас Джеймс рядом и никуда не собирается деваться. Захваченный всеми этими ощущениями, Колин даже забывает про Брэдли, кончая раньше него и значительно обогащая лексикон французскими ругательствами. Почему-то с этого – с сквернословия на этом квакающем языке, Моргана вышибает, он переворачивает недовольного Джеймса на спину, с его возбужденным, колом стоящим членом, и накрывает его губами, запуская пальцы в мокрую от спермы задницу.
- Ну хоть не зря, - бормочет Брэдли, немного погодя и не делая попыток что-нибудь спеть.
- Что? – так же опустошенно откликается Колин, тяжело переворачиваясь на живот.
- Да нет, ничего, - качает головой Джеймс. – Думаю вот, как мы с тобой поедем в это путешествие по Уэльсу. Там же будет столько людей, ты опять будешь ревновать…
- Я? – Колин улыбается, совершенно по-мерлиновски, открыто, но с хитрецой в глазах. – Не буду.
- Понял. Вот сволочь, - расстроено говорит Брэдли, подтаскивая любовника к себе и укладывая поудобнее.
- Это еще как посмотреть, - зевает Морган, привычно сворачиваясь и перекидывая руку через грудь Джеймса. – Зачем?
- Хотел понять, серьезно это или нет, - объясняет Брэдли, целуя темноволосый, немного влажный затылок.
- И почти довел меня до сам не знаю чего, - бурчит Колин, стараясь не жмуриться.
- Брось, ты как раз по сценарию должен был много рыдать и переживать.
- Тогда нужно было подождать до финала и не доводить меня раньше, - полусонно бормочет Морган, и Брэдли думает, стоит ли отвечать вслух – все равно Колин уже уснул.
- Причем тут вообще финал и съемки? - все-таки говорит Джеймс, чувствуя, что и его начинает клонить в сон.
Перед тем как уснуть, он думает, что следует завтра все объяснить Колину. Про дни в Девоне, где что-то было не так, про странные слова, которые крутятся у него в голове, среди которых есть «вместе», «приезжай в гости» и даже «люблю», про старые привычки и проверенные методы, которые сработали и сейчас. Наверное, можно даже извиниться за все эти манипуляции и провокации, за доведение до ручки и сожранный позавчера завтрак. Или не извиняться?
Брэдли засыпает, не успев принять решение, а на следующий день он чуть ли не за шкирку вытаскивает Колина из забегаловки, где Моргану вздумалось быть крайне любезным с официанткой. И, конечно, в такой ситуации и речи не может быть об извинениях, зато их сексуальная жизнь здорово разноображена, финал удается как надо (работе их «холодная» - а вернее, очень горячая война не мешает нисколько), а поездка по Уэльсу выходит и вовсе отличной.
Когда оператор в очередной раз желает им спокойной ночи, и они действительно просто ложатся спать, Колин смотрит в темноту еще не привыкшими к ней глазами и говорит:
- Даже не думай.
- О чем? – уточняет вымотанный долгими часами за рулем Брэдли.
- О другой половине, - зевает Колин, и Джеймс не переспрашивает, о чем это он.
«Что поделать», - думается Брэдли, - «другой половине Англии придется искать кого-нибудь еще».

Конец.

@темы: Чтиво, Мужская дружба? Не, не слышала, NC-17, Merlin