Теперь спросите меня: в чём счастье на земле? В познании (с) К.С. Станиславский
08.09.2010 в 20:45
Пишет in between days:название: Осуждению не подлежит
автор: green_postit
переводчик: in between days
бета: Орленок Эд
фандом: Inception/Sherlock
рейтинг: NC-17
пэйринг: Имс/Артур, Шерлок Холмс/Джон Уотсон
примечания автора: Спасибо q, g, и ilovetakahana за вычитку
читать дальшеЕго родители – самые известные психологи в Европе.
Предполагается, что он продолжит семейное дело и унаследует список влиятельных клиентов: герцоги и герцогини, принцесса Астурийская и ее любовник, кучка дельцов обоих полов, благодаря которым рубашки, в которых рождаются Имсы, сшиты на заказ.
Предполагается, что по выходным он будет играть в поло и рэгби с Уильямом и Гарри, а также посещать уроки этикета мадам Куйот, чтобы стать настоящим джентльменом. В течение десяти лет он занимается чопорными, унылыми бальными танцами и прогуливает их с завидной регулярностью, чтобы сыграть в футбол с ребятами, которые угощают его сигаретами в парке. Он заявляется на репетиции ежегодных выступлений с разбитой губой и расцарапанными коленями, распугивает приличных девочек окровавленной ухмылкой, и те с визгом разбегаются по сторонам.
Первые десять лет своей жизни он настолько невыносим и своеволен, насколько это возможно. Он топает ногами и закатывает сцены каждый раз, когда мать сообщает ему, что капризы абсолютно оправданы текущей стадией его психосексуального развития. Отец решительно игнорирует кошмары, от которых он просыпается с криками, дрожа, как осиновый лист, и рассказывает ему о теории сновидений.
Имс достаточно рано понимает, что нелегко бунтовать, когда родители находят оправдание всем твоим поступкам и в подтверждение цитируют Фрейда, Юнга и Выготского.
Впрочем, это не мешает ему пытаться.
Его родители закончили Кембридж, поэтому имя Имса предусмотрительно напечатано в письме о принятии задолго до того, как он подал документы.
Он выбирает психологию и следует семейным традициям частично потому, что ему лень утруждать себя исследованием других областей, но в основном потому, что считает подобные усилия излишними.
Имсу исполняется восемнадцать. Неделю спустя он стоит в опустошенной версии своей детской комнаты. Вся его одежда аккуратно сложена в два чемодана, все его имущество упаковано в одну коробку. Глядя на багаж, в который поместилась его жизнь, Имс смеется: она выглядит жалко и несущественно.
На вокзале он покупает детективный роман и оставляет его на сиденье, когда кондуктор объявляет нужную остановку. Книга оказалась не очень хорошей, и он уже знает, что во всем виноват дворецкий.
Хорошенькая девочка из cтуденческого совета вручает ему толстый информационный пакет, заполненный информацией о клубах, встречах и расписанием занятий. У него есть пропуск в Питерхаус – ту же студенческую резиденцию, где жил его отец – поэтому он берет свою коробку и тащит ее на третий этаж в комнату под номером 33.
Возле общих уборных стоит автомат, где продаются только три марки сигарет и два сорта английских ирисок. Комната Имса находится в конце коридора, рядом с пожарной лестницей.
Его сосед уже на месте.
Имс опускает коробку на кровать, отряхивает пыль с брюк и протягивает руку парню, который идеально устроился на собственной кровати и читает толстый учебник по химии. У него слегка раскосые серые глаза и кудрявые каштановые волосы. Покрывало на кровати даже не смялось под его весом.
- Джонатан Имс, - вежливо представляется Имс.
- Я знаю, кто ты такой, - сухо отвечает парень, быстро окидывая взглядом Имса, его помятую рубашку и потертые ботинки. Он драматически вздыхает, прежде чем снова уткнуться в учебник и открыто игнорирует протянутую руку. – Шерлок Холмс.
Имс стискивает зубы, опускает руку и сжимает пальцы в кулак.
- Будущий химик, не так ли?
Выражение на лице Шерлока явственно говорит о том, что вопросы Имса – нет, само его присутствие – оскорбительны.
- С такими способностями к дедукции остается только надеяться, что ты выбрал гуманитарный профиль, - голос Шерлока буквально сочится снисходительностью. Он замолкает на мгновение и снова окидывает Имса взглядом. – Ах да, психология.
Имс выпрямляется и впивается взглядом в Шерлока. Судя по выражению на вытянутом лице, тот думает, что Имс для него теперь – открытая книга.
Но такие игры подобны обоюдоострому мечу, а Имса тренировали самые лучшие специалисты.
Шерлок уже в форме, несмотря на то, что занятия начинаются только через три дня, но воротник поднят высоко, а глаза пугающе холодны. Имс пропускает колкости и язвительный тон Шерлока через фильтры тысячи диагнозов, с которыми он знаком не понаслышке, сотни сотен психологов у него в голове выкрикивают теории и умозаключения.
Имс не впервые видит человека, страдающего нарциссизмом – далеко не впервые даже за последнюю неделю – но краткое и неизгладимое впечатление, которое произвел на него Шерлок, возводит комплекс Нарцисса на совершенно новый уровень. Впрочем, Имс еще никогда не видел настоящих мизантропов. Аристотель говорил, что мизантроп – это человек, который считает себя богом среди зверей. Имс прекрасно понимает, что здесь это не применимо, понимает, что Шерлок – всего лишь дикий щенок, которому слова заменяют ядовитые когти.
Информационный пакет неаккуратно разорван – все клубные флайеры смяты и выброшены в мусорную урну. На самом верху валяется расписание занятий и карта университетского городка. На столе у кровати – почти нетронутая коробка с остывшей едой из китайской забегаловки и хрустальная пепельница с тринадцатью окурками. Шерлок явно провел здесь ночь, но комната по-прежнему пуста, словно они оба прибыли только что.
В комнате нет ни одной личной вещи Шерлока – ни фотографий, ни безделушек. Полная отчужденность от семьи. Имс знает по себе, видит, что дело не в отце – и замечает явное нежелание социализироваться, надменную склонность к беспорядку, отсутствие аппетита и очевидную пагубную привычку.
Имс cмеется про себя: он уверен, что мог бы написать целую диссертацию о Шерлоке Холмсе, не выходя из комнаты.
- И как давно ты обижен на брата? – наконец, решительно отвечает он. И самодовольно, нагло ухмыляется, глядя, как Шерлок вздрагивает.
Тот смотрит на него с ненавистью и захлопывает книгу.
Три года? Имс искренне предвкушает каждый.
Накануне первого дня занятий студенты из Кингс Холл устраивают вечеринку "Вырвиглаз". Девушки приходят в нарядах до того скудных, что богатое воображение Имса всю ночь пытается перехитрить само себя, а парни разодеты в омерзительно яркие оттенки розового, желтого и кислотно-оранжевого.
Имс заявляется туда в безвкусной розово-зеленой рубашке с цветочным узором и под утро на нем остается намотанный вокруг шеи, словно шарф, шелковый топ, который он снял с девушки по имени Лорен. Судьба рубашки перестала волновать Имса еще три пинты тому назад, а теперь, когда Лорен извивается у него на коленях, волнует еще меньше. Лорен, похоже, совершенно не беспокоит то, что он проливает ром на ее лиловый топ – топ, который ей не придется снова надевать, если все пойдет так, как хочет Имс.
Выясняется, что она изучает экономику, целует Имса еще до того, как узнает его имя, крадет у него сигареты и оставляет ни с чем. Он возбужден и отчаянно хочет затянуться. Лорен кричит что-то про спрос и предложение, прежде чем соскользнуть с его колен – сквозь пальцы, словно дым, - и исчезает в толпе танцующих.
Имс остается на вечеринке, пока охрана студенческого городка не разгоняет всех по резиденциям, и когда он замертво падает на кровать, Шерлок все еще не спит, все еще листает тот самый учебник по химии.
- Не спишь, душа моя? – Имс хохочет, уткнувшись в подушку, пьяный и мутный после таблеток, которые он покрошил в свою выпивку. Ему кажется, что все тело горит, но пальцы на руках и ногах холодные, как ледышки, а язык едва ворочается во рту.
- От тебя воняет, как из конского зада, - жалуется Шерлок, сморщив нос от отвращения. Он курит десятую сигарету за день – поистине впечатляющее достижение, учитывая никотиновый пластырь на руке.
У Имса першит в горле от алкоголя, но желание почувствовать обжигающий вкус затяжки неутолимо. Он знает, что Шерлок курит дорогие французские сигареты. Имс небрежно улыбается и потягивается, а потом подходит к кровати Шерлока и вынимает окурок у того изо рта.
Затягиваясь, он наслаждается возмущением Шерлока, и возбуждение от никотина распространяется по крови, словно адреналиновая волна. Он стонет, и Шерлок отвечает надменным неодобрительным взглядом.
- Ты невыносим, - рявкает он и закуривает очередную сигарету, несмотря на то, что уже четыре часа утра.
- А ты, - Имс резко вдыхает и почти проглатывает дым, - настоящий мудак.
Шерлок выглядит так, словно вот-вот скажет что-то в ответ, но Имс выхватывает у него из рук сигарету, делает шаг назад и вырубается на полу.
Непонятно почему, но Имс считал, что занятия будут чуть интереснее и сложнее, чем они есть на самом деле.
Ему приходится прослушать вступительный курс, словно он какой-то недоразвитый халтурщик, которому мать не дарила на десятилетие "Психологию и дилемму человека" Ролло Мэя.
После первой недели занятий он записывается на встречу со своим куратором и проводит целый час, объясняя тому многие, многие причины, по которым нынешнее расписание оскорбительно. В комнату он возвращается с совершенно новым расписанием и буквально облизывается, предвкушая грядущие дебаты с аспирантами.
Шерлок должен был торчать в лаборатории до одиннадцати, но когда Имс поворачивает дверную ручку, воздух в комнате сизый от дыма. Шерлок, сидящий за столом, бросает на него быстрый взгляд:
- Ты поменял расписание.
Имс по-настоящему впечатлен сверхъестественными способностями Шерлока к дедукции.
- Я смотрю, тебе звонила мама, - отбивает он подачу и наблюдает, как Шерлок стискивает ручку – никаких карандашей, всегда только ручки – еще сильней.
Они, наверное, могли бы составить потрясающий дуэт.
Если бы только не вызывали друг у друга такое отвращение.
Он ест лимонное желе, когда его находит Штефания Возняк.
Она родом из Польши, у нее медово-светлые волосы, бледная кожа, а таких красивых глаз Имс еще ни разу не видел. Десять часов назад она скользила под ним по плитке в ванной комнате, впиваясь ногтями в его шею, скрестив ноги у него за спиной.
Обнаженная и скользкая, она выглядела потрясающе и не стеснялась отчетливо заявлять, где именно ей хотелось почувствовать руки и рот Имса. Они были парой калек, одного поля ягоды: мамочка – психолог, папочка – философ. Штефания выросла с психологическими и экзистенциальными шрамами, живет по законам Дао Дина и Монро и планирует оставить после себя самый прекрасный труп по эту сторону Лондона.
Она курит после секса, поглаживая розовые следы от ногтей Имса. Ей нравится боль, еще больше нравится ее причинять. Имс уверен, что царапины, которые она оставила на нем, никогда не заживут, что он будет носить ее метку до конца своих дней.
В посткоитальной дымке абсолютно роскошного секса Имс потерся лицом об ее живот, легко укусил за бедро и откровенно заявил, что ее влечению к смерти может позавидовать большинство биполярных пациентов.
Штефания засмеялась, закинула ногу ему на плечо и поерзала, пока его рот не оказался прямо напротив ее промежности.
- Фрейд не зря упомянул об этом в "По ту сторону принципа удовольствия", - начала она, выгибаясь навстречу Имсу и запустив пальцы ему в волосы. Он почувствовал пепел от сигареты на шее, но даже этот легкий ожог его не отвлек.
Они обсуждали Эрос, Танатос и стремление к разрушению вместо созидания, пока Имс вылизывал ее, словно умирал от голода. Он утверждал, что секс символизирует созидание, посасывая ее клитор, а она напомнила, что в постмодернистском обществе секс стал деструктивным, толкаясь и сжимая его голову между бедер.
Сейчас Штефания идет прямо к нему, покачивая бедрами в короткой юбке, садится верхом и вылизывает вкус лимонного ароматизатора у него изо рта. Когда Имс проводит рукой по ее ноге, она прижимается ближе и становится понятно, что на ней нет белья. Она кусает его губы, чтобы Имс открыл рот, и щипает за синяк, который сама же и оставила, когда его пальцы скользят по гладкой коже у нее между ног.
Если бы она не использовала его так нагло, Имс думает, что вполне мог бы влюбиться в такую девушку.
- Вернешься со мной в постель, дорогой? – она слизывает с губ остатки блеска, который, Имс знает, сейчас размазан по его рту. – Понедельники так унылы.
Прежде чем Имс успевает ответить, Гэвин и Луиза садятся за стол и воруют у него желе. Гэвин изучает микробиологию, Луиза – химию. У Имса нет с ними общих курсов, и он, хоть убей, не может вспомнить, как они познакомились, но с ними бывает довольно интересно.
- Эй! – Гэвин смеется, когда Имс кладет ноги ему на колени, но не пытается увернуться. Он доедает желе с таким лицом, словно не может поверить, что кому-то оно вообще может понравиться, и с трудом глотает.
- Вы завтра идете на вечеринку? – спрашивает Луиза, листая свою работу. На первой странице отчетливо видна большая красная "А". Это напоминает Имсу о том, что через два дня нужно сдать курсовую по кататонической шизофрении.
- Ох, черт, - шипит Луиза и предупреждает, – не смотри! – но Штефания немедленно поворачивается, так резко, что ее волосы хлещут Имса по лицу. – Это он!
Имс тоже поворачивает голову и видит Шерлока, который вошел в кафе и направляется прямиком к кофейному автомату.
- Это Шерлок Холмс? – спрашивает Штефания, отбивая ногтями ритм на плече Имса. – Я слышала о нем.
- Невыносимый засранец, - вносит свою лепту Гэвин. – Ведет себя так, словно весь чертов универ ему принадлежит
- Вообще-то он довольно мил, - добавляет Штефания, лениво разглядывая высокую фигуру Шерлока и его взъерошенные каштановые волосы. Шерлок оборачивается, впиваясь взглядом в Имса, словно лазерный прицел.
Он уходит, сжимая в длинных пальцах чашку кофе. За десять недель Имс ни разу не видел, чтобы тот хоть что-нибудь съел.
- Он сидит за мной на "Структуре атома" и оскорбляет профессора Уайта в лицо. Бога ради, старик получил Нобелевку! – жалуется Луиза.
- Все равно он мил, - нескладно заканчивает Штефания. – Разве вы с ним не соседи по комнате, Джон?
- Ты живешь в одной комнате с уродом?
Это далеко не первый случай, когда Шерлока обзывают уродом – и не последний тоже.
Имс держит в прикроватном столике тетрадь, в которой описывает поведение Шерлока. Он испытал бы чувство вины за то, что использует соседа по комнате для эксперимента, но Шерлок уже обо всем знает и правит его ужасные орфографические ошибки красными чернилами.
Имс возвращается с экзамена в обед, когда Шерлок разговаривает по телефону. Его лицо выглядит еще более вытянутым, чем обычно, губы изогнуты в омерзительной ухмылке. То, как он сжимает трубку, свидетельствует о волнении и ярости – он едва сдерживается, чтобы не разбить телефон вдребезги.
Имс садится на кровать и достает свою исчерканную тетрадь.
На проводе определенно брат – Майкрофт.
Это классический случай братского соперничества, такой банальный и обыденный, что Имсу скучно. Суть Шерлока в его необычности – в его взрывном характере. Повод для такой неприязни должен быть интересней, но очевидно, что мама больше любила Майкрофта, так что вся любовь Шерлока к ней превратилась в горькую обиду на старшего брата.
Имс невольно задается вопросом, на что были похожи воскресные обеды в этой семье.
Повесив трубку, Шерлок немедленно тянется за сигаретами и сминает пустую пачку с таким видом, что Имс немедленно вспоминает о самураях, совершающих сеппуку.
Имс встает с кровати, сжимая в зубах сигарету. Он затягивается в последний раз и прижимает ее к губам Шерлока, бросая тому пачку.
- В следующий раз, - говорит Имс, пока Шерлок делает глубокую затяжку, - попробуй смс.
У Шерлока есть пороки — и слава Богу.
Он курит, как студенты-медики – сигарета за сигаретой, словно это гонка, словно никотин не подействует, если не разбавить дым огнем. Вся комната пропахла дешевым табаком из автомата и горелыми спичками. Не проходит и ночи, чтобы Имс не вдохнул табачный дым, не почувствовал жжения в горле.
Впервые вынув у Шерлока изо рта сигарету и вдохнув дешевую смолу и пепел, похожий на песок, Имс чуть не выкашлял легкие. Теперь ему нравится, он таскает сигареты у Шерлока и снимает с языка табачные крошки. Он привык к их вкусу, запивает его хорошим коньяком и смеется, когда Шерлок кривит губы.
Кокаин появляется позже, на третьем курсе.
В этом Имс винит себя.
Конфликт с Шерлоком достигает пика в конце первого года, за неделю до конца занятий.
Шерлок беспрестанно играет на скрипке: одни и те же три визгливых ноты, снова и снова, пока Имсу не начинает казаться, что из ушей течет кровь.
- Выучи новую песню, черт бы тебя побрал, или убери эту гребаную скрипку, - срывается он как-то вечером, чувствуя, как перегорают нервные окончания. Не меняясь в лице, Шерлок опускает смычок, вздыхая так, словно это подвиг, достойный Геракла.
Он не открывает ни одного учебника за неделю, только курит и пьет поганый кофе из автомата – стаканчик за стаканчиком. Шерлок смотрит на Имса, словно оценивая ситуацию, а потом выпрямляет спину и поднимает смычок. Раздается новое скрипение, которое действует на нервы не меньше прежнего.
Честно говоря, Имс знает, что сам виноват, но Шерлок пилил его весь год. Он швыряет учебник по психопатологии в сторону, идет к Шерлоку, вырывает у того из рук смычок и с удовольствием ломает его об колено.
На мгновение в комнате все замирает – Имс слышит собственное неровное дыхание, видит, как на лице Шерлока проступает злоба, словно бумажный цветок, распускающийся под водой. Имс бросается первым, и Шерлок немедленно реагирует.
Оба падают с кровати на пол, Имс приземляется на костлявое тело Шерлока, но тот скидывает его с неожиданной силой. Неудивительно, что он такой сильный, думает Имс, чтобы поддерживать эго таких размеров, мышечная масса просто необходима.
Шерлок дерется так, словно его этому учили, а Имс – словно находится в битком набитом пабе. Кулаки врезаются в плечи и челюсти, носы и животы. Имс чувствует, как на лицо ему капает кровь, облизывает губы и выплевывает ее, изо всех сил бьет Шерлока в живот и стонет, когда тот зажимает нервный узел, парализующий левую руку. Он выкрикивает в лицо Шерлоку каждый диагноз, который успел ему поставить, в ответ Шерлок рычит и бьет в два раза сильнее.
Они раскатываются по сторонам, стараясь подняться на ноги, но от боли падают в противоположных концах комнаты. Шерлок размазывает кровь по простыням на кровати Имса, Имс оставляет кровавые отпечатки на голубом пледе Шерлока.
Он пытается шагнуть вперед, но колени подгибаются, и он впечатывается лицом в пол, хохоча над тем, как Шерлок Холмс – тощий маленький засранец – победил его в физическом столкновении. Имс перекатывается на спину, все еще смеясь, стонет, но продолжает смеяться.
Шерлок слишком долго недоумевает, словно не может понять, а потом неуклюже падает на пол, изобразив на лице поистине отвратительное подобие улыбки.
- Ты драчливый засранец, - делает ему комплимент Имс и слизывает кровь, стекающую из носа. Шерлок сжимает переносицу, его рот разбит в двух местах и кровь капает на подбородок. Учитывая его бледность, выглядит он, как только что пообедавший вампир.
Но это подразумевало бы, что Шерлок что-то ест, думает Имс и снова заходится в приступе смеха.
Взяв себя в руки, он поднимается с пола и, шаркая, направляется к Шерлоку, протянув тому руку со сбитыми костяшками. Шерлок смотрит на него с опаской, но потом понимает, что по-другому просто не встанет, и позволяет Имсу поднять его с пола.
- Мне жаль, что так вышло со смычком, - говорит Имс, когда Шерлок падает на свою кровать.
- Обычно ложь удается тебе куда лучше, Джон, - критически сообщает ему Шерлок и надменно выгибает губы. Это улыбка.
- Да, - соглашается Имс, - Обычно.
В качестве факультатива они оба оказываются на курсе английской литературы.
Ни тот, ни другой не рады необходимости обсуждать Мильтона и Мэллори вместо того, чтобы сидеть в своих лабораториях, но ничто не помогает: ни мольбы и лесть со стороны Имса, ни требования и протесты со стороны Шерлока. Декан не позволяет им сменить курс.
Штефания смеется от души, когда Имс рассказывает ей эту историю. Она перебирает его волосы и разрешает сделать ей куннилингус, чтобы забыть о грядущей учебной катастрофе.
- Но ты же умница, - говорит она потом, затягиваясь одной из сигарет Шерлока. – Подумаешь, придется почитать немного литературы Возрождения.
- У него чудовищные проблемы с орфографией, - отвечает Шерлок с порога. Штефания небрежно прикрывается простыней и продолжает курить, не испытывая никакого смущения. Шерлок не обращает внимания на их посткоитальное курение и садится за стол.
- Как Барселона, Штефания? – его голос буквально сочится банальностью, спина прямая, как доска. – Я смотрю, ты загорала голышом.
- Просто великолепно, Шерлок, - отвечает она. На нее уже давно не действуют его дедуктивные способности. – Тебе бы понравилось на пляже. Так много хорошеньких вещей, за которыми можно наблюдать.
Спина Шерлока сильно напрягается, и он протягивает руку за сигаретами.
- Стоит ли нам ожидать тебя здесь чаще в этом году, Штефания? Или ты будешь навещать нас только после того, как выползешь из койки с очередной жертвой?
- Конечно! – парирует она. – Где еще меня встретят с таким теплом и расположением!
- Я уверен, ты найдешь альтернативу.
- И в этом твоя ошибка, Шерлок, - взгляд Стефании острый и яростный. – Я соглашаюсь только на лучшее.
Она встает с кровати Имса и собирает одежду, пока Шерлок, демонстративно отвернувшись, разглядывает свои учебники в пластиковых обложках. Одевшись, Штефания наклоняется и легко целует Имса, едва заметно улыбаясь в знак извинения.
- Увидимся вечером, дорогой! И с тобой тоже, Имс.
Шерлок снова напрягается, и Имс хохочет, как ненормальный. Штефания и Шерлок – как вода и магний. В любой момент можно ожидать взрыва, но оторваться невозможно. Они переругиваются, как брат с сестрой, как маленькие дети, которые не могут поделить любимую игрушку.
Имс давно не чувствовал себя таким польщенным.
После первой крупной вечеринки в году происходят сразу несколько событий.
Во-первых, Имс открывает для себя радости Ирландской бомбы. Он заливает в себя пинту за пинтой, стопку за стопкой, пока зубы не начинают стучать, а перед глазами плывет. Это осознание целиком и полностью несет ответственность за остальные.
Во-вторых, кокаин кажется вкусней и действует дольше, если нюхать его с груди особенно милой леди. Особенно, если эта леди – Штефания.
Также Имс узнает, что после нескольких раундов коктейлей и кокаина этой леди нельзя доверять. Он практически не может ей отказать и в трезвом состоянии, что уж говорить о ночи, когда наркотики и алкоголь заполняют его до отказа. Штефания использует его опьянение, чтобы познакомить с исключительно привлекательным юношей – Джудом – которого она встретила на курсе политологии.
Она говорит, что они все чудесно поладят.
Она обнимает Джуда за шею и кокетливо улыбается Имсу.
И вперед.
Предвкушение новых ощущений разжигает голод в Имсе, заставляет его задыхаться от желания. Джуд послушно идет за Штефанией в пустую комнату – не вздрагивает, когда она закрывает дверь на замок, – и, похоже, уже понимает, почему в него запустили коготки.
Первый шаг делает Имс.
Он запускает руку в густые волосы Джуда и целует его. Поцелуй больше похож на удар, жестокий и сильный, длится не больше мгновения, но будит зуд под кожей Имса, словно спичка, брошенная в нефть. Джуд облизывает тонкие губы и толкает Имса на пол, как профессиональный игрок в рэгби. Падение вышибает из Имса дух.
Штефания смеется, глядя на их схватку, вытягивается на ближайшей кровати и подпирает голову рукой. Ни Джуд, ни Имс не прилагают особых усилий, просто наслаждаются стонами и толчками, не сражаясь за превосходство. Имс всегда был искателем удовольствий в самом плохом смысле, вечно стремился за новыми ощущениями. Возбужденный до предела, с подбадривающими комментариями Штефании за спиной, он быстро понимает, что мог бы к этому привыкнуть.
Именно так Имс приходит к последнему осознанию этого вечера. Он стоит на коленях на чужом ковре, Штефания поглаживает его шею отполированными ноготками, Джуд настойчиво толкается ему в рот.
Штефания гладит его член, шепотом говорит, как чертовски красиво они смотрятся вместе, постоянно оттаскивает Имса за волосы, чтобы слизнуть вкус спермы с его губ. Это грязно, унизительно, но Имс в восторге от волны возбуждения, от цепкой хватки в его волосах, от толстого члена, дюйм за дюймом перекрывающего ему кислород. Расслабиться, снять все блоки, не волноваться о стрессе и просто наслаждаться моментом – все это кружит ему голову.
У него практически отсутствует рвотный рефлекс – и это последнее, о чем он узнает в ту ночь.
Имс доверяет работам Пиаже. Он верит, что люди учатся отличать хорошее от плохого на практике, и всегда считал, что повторенье – мать ученья.
Конечно, пока дело не касается "Смерти Артура" и орфографии.
- Ради всего святого, - стенает Шерлок, скользя по страницам ручкой. – Ты вообще пользуешься проверкой орфографии?
- Зачем мне это, когда у меня есть ты? – Имс отрывается от тетради, посвященной Шерлоку. Ему нужно сделать некоторые замечания после того, как Себастьян – надменный ублюдок – и толпа его прихлебателей оскорбляли Шерлока утром, скандируя во все горло "Урод!", пока Шерлок не встал из-за стола и не вернулся в комнату.
Имс бил Себастьяна, пока кулаки не покрылись кровью.
Теперь Шерлок редактирует сочинение по Мэллори, и его не пришлось даже просить об этом.
Прогресс, размышляет Имс. Шаг вперед, три назад.
Шерлоку предлагают должность ассистента профессора на курсе химии, и это значит, что чаще всего он не появляется в комнате до полуночи.
Имс использует это время на всю катушку. Никому особо не хочется приходить в комнату урода, даже если приглашает Имс. Дурная слава Шерлока только усугубилась после летних каникул, если такое вообще возможно. Он словно социальный яд, и если бы не репутация Имса, популярность среди студентов, его бы записали в социальные парии просто по факту знакомства с Шерлоком.
И все-таки, когда дело доходит до уговоров, Имсу нет равных, а когда не срабатывают слова, в дело идет улыбка. Он укладывал на свои гладкие простыни десятки девочек и начал играть с Шерлоком в игру: сколько времени тому понадобится, чтобы понять, кто выкрикивал имя Имса несколько часов назад.
Но, как и во всех других играх, Имса никогда не устраивает серебро: он ставит себе целью добиться золота и возвращается, с победой.
Имс всегда добивается того, что хочет, а сейчас он хочет светловолосого парня в затасканной майке с логотипом Radiohead, который играет в бильярд неподалеку. Имс не спускает глаз с его крепких бедер, неотрывно смотрит, как тот сдувает голубую пыль с кончика кия. Имс знает, что парень стопроцентно гетеросексуален, но Штефания в Рио, а ему скучно до зубной боли.
Гетеросексуальный блондин – как раз то, что поможет Имсу справиться со скукой.
Как выясняется позже, не так уж и сложно убедить блондина подняться в комнату к Имсу – и еще легче снять с него все, кроме майки с надписью Amnesiac.
Первый минет Имсу сделали под звуки Knives Out.
С тех пор этот альбом ему особенно дорог.
Прошло почти два месяца с тех пор, как Имс в последний раз наслаждался роскошью заниматься сексом в собственной кровати, и, конечно, именно в тот вечер, когда под ним на четвереньках парень, Шерлок возвращается раньше обычного.
Имс никогда не стеснялся собственного тела и не поддерживал саму концепцию скромности, но оказаться голым и по самые яйца в самой тугой заднице на свете на глазах у соседа по комнате, социопата и брюзги – нет, вовсе не так он планировал закончить этот вечер.
Шерлок долго рассматривает их обоих, пока блондин пытается прикрыться.
- Ты в своем уме, Джон? - роняет Шерлок. - С выпускником философского?
Настроение испорчено безвозвратно. Шерлок спокойно скрывается в их крошечной ванной, а Имс наблюдает, как бедняга блондин собирает вещи и уходит.
продолжение в комментариях
URL записиавтор: green_postit
переводчик: in between days
бета: Орленок Эд
фандом: Inception/Sherlock
рейтинг: NC-17
пэйринг: Имс/Артур, Шерлок Холмс/Джон Уотсон
примечания автора: Спасибо q, g, и ilovetakahana за вычитку
читать дальшеЕго родители – самые известные психологи в Европе.
Предполагается, что он продолжит семейное дело и унаследует список влиятельных клиентов: герцоги и герцогини, принцесса Астурийская и ее любовник, кучка дельцов обоих полов, благодаря которым рубашки, в которых рождаются Имсы, сшиты на заказ.
Предполагается, что по выходным он будет играть в поло и рэгби с Уильямом и Гарри, а также посещать уроки этикета мадам Куйот, чтобы стать настоящим джентльменом. В течение десяти лет он занимается чопорными, унылыми бальными танцами и прогуливает их с завидной регулярностью, чтобы сыграть в футбол с ребятами, которые угощают его сигаретами в парке. Он заявляется на репетиции ежегодных выступлений с разбитой губой и расцарапанными коленями, распугивает приличных девочек окровавленной ухмылкой, и те с визгом разбегаются по сторонам.
Первые десять лет своей жизни он настолько невыносим и своеволен, насколько это возможно. Он топает ногами и закатывает сцены каждый раз, когда мать сообщает ему, что капризы абсолютно оправданы текущей стадией его психосексуального развития. Отец решительно игнорирует кошмары, от которых он просыпается с криками, дрожа, как осиновый лист, и рассказывает ему о теории сновидений.
Имс достаточно рано понимает, что нелегко бунтовать, когда родители находят оправдание всем твоим поступкам и в подтверждение цитируют Фрейда, Юнга и Выготского.
Впрочем, это не мешает ему пытаться.
--
Его родители закончили Кембридж, поэтому имя Имса предусмотрительно напечатано в письме о принятии задолго до того, как он подал документы.
Он выбирает психологию и следует семейным традициям частично потому, что ему лень утруждать себя исследованием других областей, но в основном потому, что считает подобные усилия излишними.
Имсу исполняется восемнадцать. Неделю спустя он стоит в опустошенной версии своей детской комнаты. Вся его одежда аккуратно сложена в два чемодана, все его имущество упаковано в одну коробку. Глядя на багаж, в который поместилась его жизнь, Имс смеется: она выглядит жалко и несущественно.
На вокзале он покупает детективный роман и оставляет его на сиденье, когда кондуктор объявляет нужную остановку. Книга оказалась не очень хорошей, и он уже знает, что во всем виноват дворецкий.
--
Хорошенькая девочка из cтуденческого совета вручает ему толстый информационный пакет, заполненный информацией о клубах, встречах и расписанием занятий. У него есть пропуск в Питерхаус – ту же студенческую резиденцию, где жил его отец – поэтому он берет свою коробку и тащит ее на третий этаж в комнату под номером 33.
Возле общих уборных стоит автомат, где продаются только три марки сигарет и два сорта английских ирисок. Комната Имса находится в конце коридора, рядом с пожарной лестницей.
Его сосед уже на месте.
Имс опускает коробку на кровать, отряхивает пыль с брюк и протягивает руку парню, который идеально устроился на собственной кровати и читает толстый учебник по химии. У него слегка раскосые серые глаза и кудрявые каштановые волосы. Покрывало на кровати даже не смялось под его весом.
- Джонатан Имс, - вежливо представляется Имс.
- Я знаю, кто ты такой, - сухо отвечает парень, быстро окидывая взглядом Имса, его помятую рубашку и потертые ботинки. Он драматически вздыхает, прежде чем снова уткнуться в учебник и открыто игнорирует протянутую руку. – Шерлок Холмс.
Имс стискивает зубы, опускает руку и сжимает пальцы в кулак.
- Будущий химик, не так ли?
Выражение на лице Шерлока явственно говорит о том, что вопросы Имса – нет, само его присутствие – оскорбительны.
- С такими способностями к дедукции остается только надеяться, что ты выбрал гуманитарный профиль, - голос Шерлока буквально сочится снисходительностью. Он замолкает на мгновение и снова окидывает Имса взглядом. – Ах да, психология.
Имс выпрямляется и впивается взглядом в Шерлока. Судя по выражению на вытянутом лице, тот думает, что Имс для него теперь – открытая книга.
Но такие игры подобны обоюдоострому мечу, а Имса тренировали самые лучшие специалисты.
Шерлок уже в форме, несмотря на то, что занятия начинаются только через три дня, но воротник поднят высоко, а глаза пугающе холодны. Имс пропускает колкости и язвительный тон Шерлока через фильтры тысячи диагнозов, с которыми он знаком не понаслышке, сотни сотен психологов у него в голове выкрикивают теории и умозаключения.
Имс не впервые видит человека, страдающего нарциссизмом – далеко не впервые даже за последнюю неделю – но краткое и неизгладимое впечатление, которое произвел на него Шерлок, возводит комплекс Нарцисса на совершенно новый уровень. Впрочем, Имс еще никогда не видел настоящих мизантропов. Аристотель говорил, что мизантроп – это человек, который считает себя богом среди зверей. Имс прекрасно понимает, что здесь это не применимо, понимает, что Шерлок – всего лишь дикий щенок, которому слова заменяют ядовитые когти.
Информационный пакет неаккуратно разорван – все клубные флайеры смяты и выброшены в мусорную урну. На самом верху валяется расписание занятий и карта университетского городка. На столе у кровати – почти нетронутая коробка с остывшей едой из китайской забегаловки и хрустальная пепельница с тринадцатью окурками. Шерлок явно провел здесь ночь, но комната по-прежнему пуста, словно они оба прибыли только что.
В комнате нет ни одной личной вещи Шерлока – ни фотографий, ни безделушек. Полная отчужденность от семьи. Имс знает по себе, видит, что дело не в отце – и замечает явное нежелание социализироваться, надменную склонность к беспорядку, отсутствие аппетита и очевидную пагубную привычку.
Имс cмеется про себя: он уверен, что мог бы написать целую диссертацию о Шерлоке Холмсе, не выходя из комнаты.
- И как давно ты обижен на брата? – наконец, решительно отвечает он. И самодовольно, нагло ухмыляется, глядя, как Шерлок вздрагивает.
Тот смотрит на него с ненавистью и захлопывает книгу.
Три года? Имс искренне предвкушает каждый.
--
Накануне первого дня занятий студенты из Кингс Холл устраивают вечеринку "Вырвиглаз". Девушки приходят в нарядах до того скудных, что богатое воображение Имса всю ночь пытается перехитрить само себя, а парни разодеты в омерзительно яркие оттенки розового, желтого и кислотно-оранжевого.
Имс заявляется туда в безвкусной розово-зеленой рубашке с цветочным узором и под утро на нем остается намотанный вокруг шеи, словно шарф, шелковый топ, который он снял с девушки по имени Лорен. Судьба рубашки перестала волновать Имса еще три пинты тому назад, а теперь, когда Лорен извивается у него на коленях, волнует еще меньше. Лорен, похоже, совершенно не беспокоит то, что он проливает ром на ее лиловый топ – топ, который ей не придется снова надевать, если все пойдет так, как хочет Имс.
Выясняется, что она изучает экономику, целует Имса еще до того, как узнает его имя, крадет у него сигареты и оставляет ни с чем. Он возбужден и отчаянно хочет затянуться. Лорен кричит что-то про спрос и предложение, прежде чем соскользнуть с его колен – сквозь пальцы, словно дым, - и исчезает в толпе танцующих.
Имс остается на вечеринке, пока охрана студенческого городка не разгоняет всех по резиденциям, и когда он замертво падает на кровать, Шерлок все еще не спит, все еще листает тот самый учебник по химии.
- Не спишь, душа моя? – Имс хохочет, уткнувшись в подушку, пьяный и мутный после таблеток, которые он покрошил в свою выпивку. Ему кажется, что все тело горит, но пальцы на руках и ногах холодные, как ледышки, а язык едва ворочается во рту.
- От тебя воняет, как из конского зада, - жалуется Шерлок, сморщив нос от отвращения. Он курит десятую сигарету за день – поистине впечатляющее достижение, учитывая никотиновый пластырь на руке.
У Имса першит в горле от алкоголя, но желание почувствовать обжигающий вкус затяжки неутолимо. Он знает, что Шерлок курит дорогие французские сигареты. Имс небрежно улыбается и потягивается, а потом подходит к кровати Шерлока и вынимает окурок у того изо рта.
Затягиваясь, он наслаждается возмущением Шерлока, и возбуждение от никотина распространяется по крови, словно адреналиновая волна. Он стонет, и Шерлок отвечает надменным неодобрительным взглядом.
- Ты невыносим, - рявкает он и закуривает очередную сигарету, несмотря на то, что уже четыре часа утра.
- А ты, - Имс резко вдыхает и почти проглатывает дым, - настоящий мудак.
Шерлок выглядит так, словно вот-вот скажет что-то в ответ, но Имс выхватывает у него из рук сигарету, делает шаг назад и вырубается на полу.
--
Непонятно почему, но Имс считал, что занятия будут чуть интереснее и сложнее, чем они есть на самом деле.
Ему приходится прослушать вступительный курс, словно он какой-то недоразвитый халтурщик, которому мать не дарила на десятилетие "Психологию и дилемму человека" Ролло Мэя.
После первой недели занятий он записывается на встречу со своим куратором и проводит целый час, объясняя тому многие, многие причины, по которым нынешнее расписание оскорбительно. В комнату он возвращается с совершенно новым расписанием и буквально облизывается, предвкушая грядущие дебаты с аспирантами.
Шерлок должен был торчать в лаборатории до одиннадцати, но когда Имс поворачивает дверную ручку, воздух в комнате сизый от дыма. Шерлок, сидящий за столом, бросает на него быстрый взгляд:
- Ты поменял расписание.
Имс по-настоящему впечатлен сверхъестественными способностями Шерлока к дедукции.
- Я смотрю, тебе звонила мама, - отбивает он подачу и наблюдает, как Шерлок стискивает ручку – никаких карандашей, всегда только ручки – еще сильней.
Они, наверное, могли бы составить потрясающий дуэт.
Если бы только не вызывали друг у друга такое отвращение.
--
Он ест лимонное желе, когда его находит Штефания Возняк.
Она родом из Польши, у нее медово-светлые волосы, бледная кожа, а таких красивых глаз Имс еще ни разу не видел. Десять часов назад она скользила под ним по плитке в ванной комнате, впиваясь ногтями в его шею, скрестив ноги у него за спиной.
Обнаженная и скользкая, она выглядела потрясающе и не стеснялась отчетливо заявлять, где именно ей хотелось почувствовать руки и рот Имса. Они были парой калек, одного поля ягоды: мамочка – психолог, папочка – философ. Штефания выросла с психологическими и экзистенциальными шрамами, живет по законам Дао Дина и Монро и планирует оставить после себя самый прекрасный труп по эту сторону Лондона.
Она курит после секса, поглаживая розовые следы от ногтей Имса. Ей нравится боль, еще больше нравится ее причинять. Имс уверен, что царапины, которые она оставила на нем, никогда не заживут, что он будет носить ее метку до конца своих дней.
В посткоитальной дымке абсолютно роскошного секса Имс потерся лицом об ее живот, легко укусил за бедро и откровенно заявил, что ее влечению к смерти может позавидовать большинство биполярных пациентов.
Штефания засмеялась, закинула ногу ему на плечо и поерзала, пока его рот не оказался прямо напротив ее промежности.
- Фрейд не зря упомянул об этом в "По ту сторону принципа удовольствия", - начала она, выгибаясь навстречу Имсу и запустив пальцы ему в волосы. Он почувствовал пепел от сигареты на шее, но даже этот легкий ожог его не отвлек.
Они обсуждали Эрос, Танатос и стремление к разрушению вместо созидания, пока Имс вылизывал ее, словно умирал от голода. Он утверждал, что секс символизирует созидание, посасывая ее клитор, а она напомнила, что в постмодернистском обществе секс стал деструктивным, толкаясь и сжимая его голову между бедер.
Сейчас Штефания идет прямо к нему, покачивая бедрами в короткой юбке, садится верхом и вылизывает вкус лимонного ароматизатора у него изо рта. Когда Имс проводит рукой по ее ноге, она прижимается ближе и становится понятно, что на ней нет белья. Она кусает его губы, чтобы Имс открыл рот, и щипает за синяк, который сама же и оставила, когда его пальцы скользят по гладкой коже у нее между ног.
Если бы она не использовала его так нагло, Имс думает, что вполне мог бы влюбиться в такую девушку.
- Вернешься со мной в постель, дорогой? – она слизывает с губ остатки блеска, который, Имс знает, сейчас размазан по его рту. – Понедельники так унылы.
Прежде чем Имс успевает ответить, Гэвин и Луиза садятся за стол и воруют у него желе. Гэвин изучает микробиологию, Луиза – химию. У Имса нет с ними общих курсов, и он, хоть убей, не может вспомнить, как они познакомились, но с ними бывает довольно интересно.
- Эй! – Гэвин смеется, когда Имс кладет ноги ему на колени, но не пытается увернуться. Он доедает желе с таким лицом, словно не может поверить, что кому-то оно вообще может понравиться, и с трудом глотает.
- Вы завтра идете на вечеринку? – спрашивает Луиза, листая свою работу. На первой странице отчетливо видна большая красная "А". Это напоминает Имсу о том, что через два дня нужно сдать курсовую по кататонической шизофрении.
- Ох, черт, - шипит Луиза и предупреждает, – не смотри! – но Штефания немедленно поворачивается, так резко, что ее волосы хлещут Имса по лицу. – Это он!
Имс тоже поворачивает голову и видит Шерлока, который вошел в кафе и направляется прямиком к кофейному автомату.
- Это Шерлок Холмс? – спрашивает Штефания, отбивая ногтями ритм на плече Имса. – Я слышала о нем.
- Невыносимый засранец, - вносит свою лепту Гэвин. – Ведет себя так, словно весь чертов универ ему принадлежит
- Вообще-то он довольно мил, - добавляет Штефания, лениво разглядывая высокую фигуру Шерлока и его взъерошенные каштановые волосы. Шерлок оборачивается, впиваясь взглядом в Имса, словно лазерный прицел.
Он уходит, сжимая в длинных пальцах чашку кофе. За десять недель Имс ни разу не видел, чтобы тот хоть что-нибудь съел.
- Он сидит за мной на "Структуре атома" и оскорбляет профессора Уайта в лицо. Бога ради, старик получил Нобелевку! – жалуется Луиза.
- Все равно он мил, - нескладно заканчивает Штефания. – Разве вы с ним не соседи по комнате, Джон?
- Ты живешь в одной комнате с уродом?
Это далеко не первый случай, когда Шерлока обзывают уродом – и не последний тоже.
--
Имс держит в прикроватном столике тетрадь, в которой описывает поведение Шерлока. Он испытал бы чувство вины за то, что использует соседа по комнате для эксперимента, но Шерлок уже обо всем знает и правит его ужасные орфографические ошибки красными чернилами.
Имс возвращается с экзамена в обед, когда Шерлок разговаривает по телефону. Его лицо выглядит еще более вытянутым, чем обычно, губы изогнуты в омерзительной ухмылке. То, как он сжимает трубку, свидетельствует о волнении и ярости – он едва сдерживается, чтобы не разбить телефон вдребезги.
Имс садится на кровать и достает свою исчерканную тетрадь.
На проводе определенно брат – Майкрофт.
Это классический случай братского соперничества, такой банальный и обыденный, что Имсу скучно. Суть Шерлока в его необычности – в его взрывном характере. Повод для такой неприязни должен быть интересней, но очевидно, что мама больше любила Майкрофта, так что вся любовь Шерлока к ней превратилась в горькую обиду на старшего брата.
Имс невольно задается вопросом, на что были похожи воскресные обеды в этой семье.
Повесив трубку, Шерлок немедленно тянется за сигаретами и сминает пустую пачку с таким видом, что Имс немедленно вспоминает о самураях, совершающих сеппуку.
Имс встает с кровати, сжимая в зубах сигарету. Он затягивается в последний раз и прижимает ее к губам Шерлока, бросая тому пачку.
- В следующий раз, - говорит Имс, пока Шерлок делает глубокую затяжку, - попробуй смс.
--
У Шерлока есть пороки — и слава Богу.
Он курит, как студенты-медики – сигарета за сигаретой, словно это гонка, словно никотин не подействует, если не разбавить дым огнем. Вся комната пропахла дешевым табаком из автомата и горелыми спичками. Не проходит и ночи, чтобы Имс не вдохнул табачный дым, не почувствовал жжения в горле.
Впервые вынув у Шерлока изо рта сигарету и вдохнув дешевую смолу и пепел, похожий на песок, Имс чуть не выкашлял легкие. Теперь ему нравится, он таскает сигареты у Шерлока и снимает с языка табачные крошки. Он привык к их вкусу, запивает его хорошим коньяком и смеется, когда Шерлок кривит губы.
Кокаин появляется позже, на третьем курсе.
В этом Имс винит себя.
--
Конфликт с Шерлоком достигает пика в конце первого года, за неделю до конца занятий.
Шерлок беспрестанно играет на скрипке: одни и те же три визгливых ноты, снова и снова, пока Имсу не начинает казаться, что из ушей течет кровь.
- Выучи новую песню, черт бы тебя побрал, или убери эту гребаную скрипку, - срывается он как-то вечером, чувствуя, как перегорают нервные окончания. Не меняясь в лице, Шерлок опускает смычок, вздыхая так, словно это подвиг, достойный Геракла.
Он не открывает ни одного учебника за неделю, только курит и пьет поганый кофе из автомата – стаканчик за стаканчиком. Шерлок смотрит на Имса, словно оценивая ситуацию, а потом выпрямляет спину и поднимает смычок. Раздается новое скрипение, которое действует на нервы не меньше прежнего.
Честно говоря, Имс знает, что сам виноват, но Шерлок пилил его весь год. Он швыряет учебник по психопатологии в сторону, идет к Шерлоку, вырывает у того из рук смычок и с удовольствием ломает его об колено.
На мгновение в комнате все замирает – Имс слышит собственное неровное дыхание, видит, как на лице Шерлока проступает злоба, словно бумажный цветок, распускающийся под водой. Имс бросается первым, и Шерлок немедленно реагирует.
Оба падают с кровати на пол, Имс приземляется на костлявое тело Шерлока, но тот скидывает его с неожиданной силой. Неудивительно, что он такой сильный, думает Имс, чтобы поддерживать эго таких размеров, мышечная масса просто необходима.
Шерлок дерется так, словно его этому учили, а Имс – словно находится в битком набитом пабе. Кулаки врезаются в плечи и челюсти, носы и животы. Имс чувствует, как на лицо ему капает кровь, облизывает губы и выплевывает ее, изо всех сил бьет Шерлока в живот и стонет, когда тот зажимает нервный узел, парализующий левую руку. Он выкрикивает в лицо Шерлоку каждый диагноз, который успел ему поставить, в ответ Шерлок рычит и бьет в два раза сильнее.
Они раскатываются по сторонам, стараясь подняться на ноги, но от боли падают в противоположных концах комнаты. Шерлок размазывает кровь по простыням на кровати Имса, Имс оставляет кровавые отпечатки на голубом пледе Шерлока.
Он пытается шагнуть вперед, но колени подгибаются, и он впечатывается лицом в пол, хохоча над тем, как Шерлок Холмс – тощий маленький засранец – победил его в физическом столкновении. Имс перекатывается на спину, все еще смеясь, стонет, но продолжает смеяться.
Шерлок слишком долго недоумевает, словно не может понять, а потом неуклюже падает на пол, изобразив на лице поистине отвратительное подобие улыбки.
- Ты драчливый засранец, - делает ему комплимент Имс и слизывает кровь, стекающую из носа. Шерлок сжимает переносицу, его рот разбит в двух местах и кровь капает на подбородок. Учитывая его бледность, выглядит он, как только что пообедавший вампир.
Но это подразумевало бы, что Шерлок что-то ест, думает Имс и снова заходится в приступе смеха.
Взяв себя в руки, он поднимается с пола и, шаркая, направляется к Шерлоку, протянув тому руку со сбитыми костяшками. Шерлок смотрит на него с опаской, но потом понимает, что по-другому просто не встанет, и позволяет Имсу поднять его с пола.
- Мне жаль, что так вышло со смычком, - говорит Имс, когда Шерлок падает на свою кровать.
- Обычно ложь удается тебе куда лучше, Джон, - критически сообщает ему Шерлок и надменно выгибает губы. Это улыбка.
- Да, - соглашается Имс, - Обычно.
--
В качестве факультатива они оба оказываются на курсе английской литературы.
Ни тот, ни другой не рады необходимости обсуждать Мильтона и Мэллори вместо того, чтобы сидеть в своих лабораториях, но ничто не помогает: ни мольбы и лесть со стороны Имса, ни требования и протесты со стороны Шерлока. Декан не позволяет им сменить курс.
Штефания смеется от души, когда Имс рассказывает ей эту историю. Она перебирает его волосы и разрешает сделать ей куннилингус, чтобы забыть о грядущей учебной катастрофе.
- Но ты же умница, - говорит она потом, затягиваясь одной из сигарет Шерлока. – Подумаешь, придется почитать немного литературы Возрождения.
- У него чудовищные проблемы с орфографией, - отвечает Шерлок с порога. Штефания небрежно прикрывается простыней и продолжает курить, не испытывая никакого смущения. Шерлок не обращает внимания на их посткоитальное курение и садится за стол.
- Как Барселона, Штефания? – его голос буквально сочится банальностью, спина прямая, как доска. – Я смотрю, ты загорала голышом.
- Просто великолепно, Шерлок, - отвечает она. На нее уже давно не действуют его дедуктивные способности. – Тебе бы понравилось на пляже. Так много хорошеньких вещей, за которыми можно наблюдать.
Спина Шерлока сильно напрягается, и он протягивает руку за сигаретами.
- Стоит ли нам ожидать тебя здесь чаще в этом году, Штефания? Или ты будешь навещать нас только после того, как выползешь из койки с очередной жертвой?
- Конечно! – парирует она. – Где еще меня встретят с таким теплом и расположением!
- Я уверен, ты найдешь альтернативу.
- И в этом твоя ошибка, Шерлок, - взгляд Стефании острый и яростный. – Я соглашаюсь только на лучшее.
Она встает с кровати Имса и собирает одежду, пока Шерлок, демонстративно отвернувшись, разглядывает свои учебники в пластиковых обложках. Одевшись, Штефания наклоняется и легко целует Имса, едва заметно улыбаясь в знак извинения.
- Увидимся вечером, дорогой! И с тобой тоже, Имс.
Шерлок снова напрягается, и Имс хохочет, как ненормальный. Штефания и Шерлок – как вода и магний. В любой момент можно ожидать взрыва, но оторваться невозможно. Они переругиваются, как брат с сестрой, как маленькие дети, которые не могут поделить любимую игрушку.
Имс давно не чувствовал себя таким польщенным.
--
После первой крупной вечеринки в году происходят сразу несколько событий.
Во-первых, Имс открывает для себя радости Ирландской бомбы. Он заливает в себя пинту за пинтой, стопку за стопкой, пока зубы не начинают стучать, а перед глазами плывет. Это осознание целиком и полностью несет ответственность за остальные.
Во-вторых, кокаин кажется вкусней и действует дольше, если нюхать его с груди особенно милой леди. Особенно, если эта леди – Штефания.
Также Имс узнает, что после нескольких раундов коктейлей и кокаина этой леди нельзя доверять. Он практически не может ей отказать и в трезвом состоянии, что уж говорить о ночи, когда наркотики и алкоголь заполняют его до отказа. Штефания использует его опьянение, чтобы познакомить с исключительно привлекательным юношей – Джудом – которого она встретила на курсе политологии.
Она говорит, что они все чудесно поладят.
Она обнимает Джуда за шею и кокетливо улыбается Имсу.
И вперед.
Предвкушение новых ощущений разжигает голод в Имсе, заставляет его задыхаться от желания. Джуд послушно идет за Штефанией в пустую комнату – не вздрагивает, когда она закрывает дверь на замок, – и, похоже, уже понимает, почему в него запустили коготки.
Первый шаг делает Имс.
Он запускает руку в густые волосы Джуда и целует его. Поцелуй больше похож на удар, жестокий и сильный, длится не больше мгновения, но будит зуд под кожей Имса, словно спичка, брошенная в нефть. Джуд облизывает тонкие губы и толкает Имса на пол, как профессиональный игрок в рэгби. Падение вышибает из Имса дух.
Штефания смеется, глядя на их схватку, вытягивается на ближайшей кровати и подпирает голову рукой. Ни Джуд, ни Имс не прилагают особых усилий, просто наслаждаются стонами и толчками, не сражаясь за превосходство. Имс всегда был искателем удовольствий в самом плохом смысле, вечно стремился за новыми ощущениями. Возбужденный до предела, с подбадривающими комментариями Штефании за спиной, он быстро понимает, что мог бы к этому привыкнуть.
Именно так Имс приходит к последнему осознанию этого вечера. Он стоит на коленях на чужом ковре, Штефания поглаживает его шею отполированными ноготками, Джуд настойчиво толкается ему в рот.
Штефания гладит его член, шепотом говорит, как чертовски красиво они смотрятся вместе, постоянно оттаскивает Имса за волосы, чтобы слизнуть вкус спермы с его губ. Это грязно, унизительно, но Имс в восторге от волны возбуждения, от цепкой хватки в его волосах, от толстого члена, дюйм за дюймом перекрывающего ему кислород. Расслабиться, снять все блоки, не волноваться о стрессе и просто наслаждаться моментом – все это кружит ему голову.
У него практически отсутствует рвотный рефлекс – и это последнее, о чем он узнает в ту ночь.
--
Имс доверяет работам Пиаже. Он верит, что люди учатся отличать хорошее от плохого на практике, и всегда считал, что повторенье – мать ученья.
Конечно, пока дело не касается "Смерти Артура" и орфографии.
- Ради всего святого, - стенает Шерлок, скользя по страницам ручкой. – Ты вообще пользуешься проверкой орфографии?
- Зачем мне это, когда у меня есть ты? – Имс отрывается от тетради, посвященной Шерлоку. Ему нужно сделать некоторые замечания после того, как Себастьян – надменный ублюдок – и толпа его прихлебателей оскорбляли Шерлока утром, скандируя во все горло "Урод!", пока Шерлок не встал из-за стола и не вернулся в комнату.
Имс бил Себастьяна, пока кулаки не покрылись кровью.
Теперь Шерлок редактирует сочинение по Мэллори, и его не пришлось даже просить об этом.
Прогресс, размышляет Имс. Шаг вперед, три назад.
--
Шерлоку предлагают должность ассистента профессора на курсе химии, и это значит, что чаще всего он не появляется в комнате до полуночи.
Имс использует это время на всю катушку. Никому особо не хочется приходить в комнату урода, даже если приглашает Имс. Дурная слава Шерлока только усугубилась после летних каникул, если такое вообще возможно. Он словно социальный яд, и если бы не репутация Имса, популярность среди студентов, его бы записали в социальные парии просто по факту знакомства с Шерлоком.
И все-таки, когда дело доходит до уговоров, Имсу нет равных, а когда не срабатывают слова, в дело идет улыбка. Он укладывал на свои гладкие простыни десятки девочек и начал играть с Шерлоком в игру: сколько времени тому понадобится, чтобы понять, кто выкрикивал имя Имса несколько часов назад.
Но, как и во всех других играх, Имса никогда не устраивает серебро: он ставит себе целью добиться золота и возвращается, с победой.
Имс всегда добивается того, что хочет, а сейчас он хочет светловолосого парня в затасканной майке с логотипом Radiohead, который играет в бильярд неподалеку. Имс не спускает глаз с его крепких бедер, неотрывно смотрит, как тот сдувает голубую пыль с кончика кия. Имс знает, что парень стопроцентно гетеросексуален, но Штефания в Рио, а ему скучно до зубной боли.
Гетеросексуальный блондин – как раз то, что поможет Имсу справиться со скукой.
Как выясняется позже, не так уж и сложно убедить блондина подняться в комнату к Имсу – и еще легче снять с него все, кроме майки с надписью Amnesiac.
Первый минет Имсу сделали под звуки Knives Out.
С тех пор этот альбом ему особенно дорог.
Прошло почти два месяца с тех пор, как Имс в последний раз наслаждался роскошью заниматься сексом в собственной кровати, и, конечно, именно в тот вечер, когда под ним на четвереньках парень, Шерлок возвращается раньше обычного.
Имс никогда не стеснялся собственного тела и не поддерживал саму концепцию скромности, но оказаться голым и по самые яйца в самой тугой заднице на свете на глазах у соседа по комнате, социопата и брюзги – нет, вовсе не так он планировал закончить этот вечер.
Шерлок долго рассматривает их обоих, пока блондин пытается прикрыться.
- Ты в своем уме, Джон? - роняет Шерлок. - С выпускником философского?
Настроение испорчено безвозвратно. Шерлок спокойно скрывается в их крошечной ванной, а Имс наблюдает, как бедняга блондин собирает вещи и уходит.
продолжение в комментариях
@темы: Чтиво, Sherlock, Джонлок, Мужская дружба? Не, не слышала, Что-то ещё, NC-17
-
-
09.12.2012 в 12:40Он просыпается в субботу. Простыни измазаны кровью, кожу пронизывает острая боль. С трудом сфокусировав взгляд, он видит четкую черную татуировку, бессмысленные буквы, которые ему никак не удается прочитать. Рисунок начинается у основания лопатки и обвивает его руку. Вся левая сторона тела онемела от боли.
Шерлок чистит зубы, когда Имс вваливается, блюет в ванную и смывает кровь с шеи и привкус рвоты изо рта водой из душевой насадки.
- Что случилось прошлой ночью?
Шерлок улыбается с полным ртом мятной пены, сплевывает и смеется. Имс теряет сознание.
Может, он и не помнит первую, но вторая, третья и четвертая были сделаны в более-менее сознательном состоянии. Он выходит из салона с драконами на бицепсах, Мадонной на плече и дерзкими языками пламени на правой руке.
Это похоже на тест Роршаха, только наоборот. Имс просыпается после очередного запоя и рассматривает новые отметины на теле – составляет по кусочкам то состояние рассудка, в котором он пребывал, когда садился в жесткое кожаное кресло и позволял художнику проткнуть кожу и напитать ее черной краской.
К концу третьего курса его торс почти целиком заполнен пятнами, из которых складываются полузабытые воспоминания и выписываются часы радости и сожаления.
Шерлок ничего не говорит, когда Имс вползает в комнату, принося с собой запах дезинфицирующего средства и крови, или алкоголя и сломанных шариковых ручек. Имс подозревает, что Шерлоку нравятся татуировки: он перестал придираться к тому, как должно одеваться в комнате, когда первое цветное пятно расползлось по телу Имса, как пролитая нефть. Теперь, когда Имс ходит по комнате без рубашки, Шерлок следит за ним, как одержимый, не спускает глаз с черных изгибов, впадин, где нетронутая девственная кожа пересекается с густым цветом рисунка.
Имс тратит еще одну страницу на то, чтобы записать это наблюдение, и спрашивает себя, что же в итоге окажется разгадкой.
--
Родители Имса защитили докторские по расстройствам личности.
Изучая Шерлока, Имс не может представить, как они ухитрились разобраться в собственных исследованиях. Шерлок демонстрирует большинство симптомов всех крупнейших зафиксированных наукой расстройств.
Он понятия не имеет, зачем хранит тетради, почему так важно отслеживать развитие и регрессию Шерлока. Тот все еще остается абсолютной загадкой, но Имс давно перестал воспринимать его как легкий путь к докторской и теперь видит до невозможности уязвимую сердцевину в стальной оболочке.
Они не друзья – не совсем.
И тем не менее, что-то есть.
--
Когда они заваливаются в койку, все, что Имс знает – это ее титул: какая-то мелкая герцогиня.
Она целиком соответствует его типу: блондинка с мягкими пухлыми губами и такими темными глазами, что он не может отличить зрачок от радужки. Она не тратит время на формальности и этикет, как все приличные девочки, с которыми он вальсировал в детстве, пока кровь на его рубашке не спугнула их ко всем чертям. Эта снимает форму и смотрит ему в глаза так, словно пробивалась к нему два года.
Имс ненавидит расстраивать верных поклонников.
Потом она целует его в шею, пока он натягивает штаны. Она раскраснелась, волосы спутаны, кожа влажная от пота. Он целует ее на прощание и впервые за все время, проведенное в Кембридже, чувствует неловкость, возвращаясь к себе в той же одежде, что была на нем прошлым вечером.
Он узнает, как ее зовут только у себя в комнате, рухнув на кровать, довольный и сытый. Шерлок все еще не спит – как всегда – и во рту у него сигарета.
- Я полагаю, тебя стоит поздравить. Джессика МакАлистер очень популярна, - Шерлок морщит нос, словно он выше самой идеи секса. Имс живет с ним уже два года и ни разу не видел его с кем-либо, никогда не замечал, чтобы он смотрел на Штефанию, когда та шлялась по комнате в кружевном белье, никогда не видел, чтобы тот мастурбировал, никогда не видел, чтобы Шерлок смотрел на кого-то без презрения в той или иной степени.
Имс что угодно отдал бы за то, чтобы узнать, кто же наконец заставит Шерлока посмотреть – оставит его таким же липким и довольным, как Имс сейчас.
- Откуда ты знаешь, что я трахался? – Имс скрещивает ноги в лодыжках, кладет голову на руки и смотрит на бледную шею Шерлока.
Тот поворачивается с оскорбленным видом, словно его раздражает, что Имс притворяется идиотом.
- Помада на воротнике – "Виноградная лоза" от Clinique – цвет, который использует Джессика. Духи – Шанель №5 – тоже Джессика. Но право же, Джонатан, следы от зубов на шее просто непристойны.
Имс смеется, облизывает губы и широко улыбается.
- Так ты все-таки замечаешь девушек, - и смеется, когда Шерлока перекашивает.
- Я просто наблюдаю за своими однокурсниками, - чопорно объясняет он, словно наблюдение за студентами – это задача, а не навязчивая идея.
Шерлок просто чертово посмешище. Самовлюбленный мизантроп, который презирает человечество за недалекость и постоянно сокрушается о том, что вынужден быть частью коллективного идиотизма. Имс видит, как Шерлок холодно, без особого интереса созерцает своих ровесников, пока те издеваются над ним, видит, как Шерлок искренне игнорирует их оскорбления. Он так старается держаться подальше от всего, что его окружает, но всегда общается с Имсом, спорит и обсуждает особенно тонкие нюансы их обучения, пытается – не всегда успешно, но все же, – сражаться с собственной социальной отсталостью.
Шерлок ведет себя как человек, у которого никогда не было друзей, который симулирует человечность в меру своих способностей.
Имс смотрит сквозь очевидную психологическую травму, семейные проблемы, и видит неловкого мальчика, который состоит в серьезных отношениях лишь с сигаретами, которые выкуривает со скоростью света, и книжками, которые проглатывает за считанные часы.
Еще у него есть Имс.
Такими темпами несчастный ублюдок превратится в серийного убийцу.
--
Штефания кладет голову ему на колени, и Имс запускает пальцы в ее мягкие густые волосы. Она не выпрямила их сегодня, и завитки спутываются у нее за ушами. Штефания только что вышла из душа, у нее розовая кожа, и она выглядит такой прекрасной, что Имс на минуту искренне задумывается, почему он не влюблен в нее до безумия, до беспамятства.
Когда Имс перестает гладить ее по голове, она смотрит на него сквозь завесу густых темных ресниц и хмурится. В уголке рта появляется едва заметная морщинка.
Ах да, вспоминает он. Вот почему.
--
Имс готов признать, что он не самый аккуратный сосед по комнате, который мог попасться Шерлоку.
В свою защиту он может сказать следующее: он единственный человек на свете, который может ужиться с Шерлоком и заслуживает определенных поблажек в том, что касается аккуратности. Проблема в одежде, которую он скидывает, как только возвращается в комнату, носков, которые остаются лежать там, где Имс их снял. Шерлок спотыкается о его подтяжки, ремни и проклинает Имса до седьмого колена.
Шерлок начинает играть на скрипке – издает пронзительные тяжелые ноты, которые режут Имса, словно ножи. Однажды, вернувшись с экзамена, Имс снимает пиджак и свитер и швыряет их на пол. В тот же момент Шерлок начинает выводить зубодробительное "си" и не останавливается, пока Имс не подбирает вещи.
Шерлок тут же меняет тональность и мелодия становится совершенно другой. Имс замирает, не успев разогнуться. Он практически слышит отдаленный перезвон колокольчиков и видит, как собака мчится к миске с кормом.
Скиннер и Павлов могли бы гордиться.
Имс смеется, бросает вещи на подушку и поворачивается к Шерлоку.
- Ах ты мерзавец! Ты выработал у меня условный рефлекс, - Имс приходит одновременно в ужас и восторг. Шерлок выглядит почти виноватым, но тут же возвращается в нормальное состояние, надменно выгнув бровь.
- Я подумал, что тебе польстит, - тянет он. – Я отдал должное твоей гуманитарной науке и эмпирическим путем подтвердил теорию.
Имс ухмыляется.
- Как забавно слышать это от тебя, Шерлок, - практически урчит он, запуская руку в карман к Шерлоку и вытаскивая из пачки сигарету. Он прикуривает чуть ли не под носом у Шерлока, чувствует запах его шампуня, смешанный с запахом бутана. Имс делает глубокую затяжку, втягивая щеки.
Когда он выдыхает, взгляд Шерлока автоматически опускается на его губы. Имс облизывает их и готов поклясться, что Шерлок слегка краснеет.
- Потому что я тоже выработал у тебя рефлекс.
Имс ухмыляется до боли в щеках. Шерлок моментально берет себя в руки и закатывает глаза.
- Ты, конечно, хорош, Джон, - говорит он. – Но не настолько.
Имс снова затягивается и смотрит, как взгляд Шерлока опускается к его рту. Как по заказу.
- Вот именно, - ухмыляется он. – Я лучше.
-
-
09.12.2012 в 12:40Конец учебного года, и кажется, что все студенты университета поселились в библиотеке, уткнувшись носом в пыльные учебники по предметам, которые будут забыты сразу после сессии.
Имс не перелистывает свои заметки и не дочитывает последние четыре части учебника по подростковой психологии.
Он разрабатывает план угона винтажного алого Корветта, который принадлежит ректору.
Бумаги лежат перед ним, и он чертит, стирает и придумывает что-то новое, пока истлевшая сигарета не обжигает кончики пальцев, а Шерлок требует выключить свет. Имс видел его спящим лишь несколько раз, и тот всегда просыпался, когда понимал, что в комнате кто-то есть.
Сегодня вечером у ректора ежегодный прием для преподавателей: все до единого набились в душную залу с оркестром, голубым сыром и морем шампанского. Имс понятия не имеет, как ему это удалось, но он убедил Шерлока забраться вместе на хорошо охраняемую парковку – беззвучно, словно ниндзя, - вскрыть замок и забраться в машину.
То ли охрана не в себе, то ли Имс и Шерлок оказываются слишком шустрыми, но им удается уехать, не запустив ни одной сигнализации. Имс хохочет всю дорогу, напряженный и трясущийся от адреналина. Голова у него идет кругом, но соображает хорошо, как никогда, и Имсу кажется, что он достиг нирваны – наконец-то словил идеальный кайф.
Преступление, улыбается он. И удивляться тут совершенно нечему.
--
Имс приезжает в укромный лесной уголок, выпрыгивает из машины, стряхнув остатки возбуждения, и прикуривает сигарету дрожащими руками. Ему хочется кричать, улюлюкать, но единственный зритель всю дорогу сидел, плотно сжав губы и сверля его взглядом.
- Чем ты опять недоволен? – срывается Имс, глядя, как Шерлок аккуратно закрывает дверь и стирает отпечатки с ручки.
- Тебя за это отчислят, - напоминает ему Шерлок. Имсу хочется рассмеяться ему в лицо, жестоко и резко, как Себастьян, который не прекратил оскорбления даже после того, как Имс покрыл его синяками.
- Так у тебя все-таки есть моральные принципы, - Имс покачивается с носков на пятки, расслабленный и легкий, словно вот-вот взлетит. Он занимался собой с прошлого года – ему интересно, получится одолеть Шерлока теперь, или та внушительная сила только возросла.
- Прекрати меня анализировать, Джон, - выплевывает Шерлок, и его бледные глаза сверкают в свете луны, как серебряные монеты. – Ты не так умен, чтобы хоть что-то понять.
В это мгновение Шерлок, как по мановению волшебной палочки, становится куда понятней. Имс давит окурок ботинком и видит Шерлока сквозь дым и зеркала.
Сердце Шерлока Холмса настолько огромно, что тот преднамеренно спрятал его подальше, чтобы не разбить. Это откровение должно было стать ослепительным, но каким-то образом Имс всегда об этом знал.
Шерлок не испытывает ненависти к людям; он просто устал от них.
Имс смеется, бросает Шерлоку сигарету в знак примирения и садится на землю у Корветта. Он потягивает бурбон из фляжки и курит, пока Шерлок не опускается рядом с недовольным видом, пряча лицо в клубах дыма. Эмоции заперты в нем, как девственница в монастыре.
Имса не покидает ощущение, что однажды они окажутся по разные стороны закона, и он уже предвкушает возбуждение от погони, от ни с чем не сравнимой гениальности Шерлока, с которой тот будет вести преследование.
- У каждого свои неприятности, - цитирует Имс в ответ на тяжелый вздох Шерлока.
- В точку, - констатирует Шерлок, расслабившись и смирившись с тем, что в резиденцию они вернутся не раньше, чем Имс захочет уехать.
Атмосфера все еще напряженная, и Имс не может удержаться от смеха.
- Они меня отчислят! – во все горло хохочет он. – Ах, Шерлок, я и не знал, что тебе не все равно.
- Отвали, - ругается Шерлок, немедленно напрягшись. На несколько секунд снова повисает тишина.
Имс наглеет. Он привстает, опираясь локтями о колени, и поворачивается к Шерлоку.
- Шерлок.
- Да, Джонатан?
- И давно я тебе нравлюсь?
Это стоит того, чтобы застать Шерлока Холмса врасплох, увидеть, как тот хлопает глазами. Имс смеется, запрокинув голову, и образ Шерлока, снизошедшего до улыбки, остается в его памяти навсегда.
--
Последний год обучения безумен.
Темы, по которым они будут защищаться на степень магистра, одобрены. Деканы их факультетов предложили обоим свое поручительство. Они помогают профессорам в лабораториях и на семинарах, и оба так заняты, что пролетают мимо друг друга, словно пчелы.
Среда – выходной день у них обоих, и оба так измотаны, что не выходят из комнаты. Даже когда Штефания и Джуд звонят Имсу с предложением, выслушав которое, он закрывается в ванной, не отнимая свободной руки от члена.
Ни с того, ни с сего, в середине семестра Шерлок начинает объяснять ему, как он разгадывает маленькие секреты людей и ситуаций, и эти логические скачки так болезненно гениальны, что их можно считать наукой.
В ответ Имс показывает Шерлоку, как он украл у декана ключи в прошлом году, демонстрирует, как стащить у человека буквально что угодно – как его научил в свое время русский мошенник, который работал на конюшне Имсов.
Имс начинает обращать внимание на то, что обычно проходит мимо него, а Шерлок ворует вещи, которые Штефания приносит в их комнату и заставляет ее разъяренно метаться вокруг в поисках пропажи.
Имс старается не думать, что будет скучать по Шерлоку, когда все это закончится.
--
В начале последнего семестра Имс и Шерлок проводят неделю в Шотландии.
Они пропускают неделю занятий, семинаров по биологии, исследований, и останавливаются в пафосном отеле недалеко от Эдинбургского дворца. Имс ухитряется таскать Шерлока по пабам и получает куда больше удовольствия, наблюдая за тем, как тот морщит нос и уворачивается от пьяных завсегдатаев, чем от девушек с глубокими декольте и юношей, чьи хитрые улыбки пропитаны обещаниями.
Люди тянутся к Шерлоку, куда бы они ни пошли. Девушки вешаются на него – и чем больше он игнорирует их, тем отчаяннее они становятся. Парни не сводят глаз с его задницы. Шерлок так волнуется, что становится все мрачнее и мрачнее, и хмурится так, что лицо вот-вот треснет.
Разглядывая достопримечательности, Шерлок выбирает из толпы человека за человеком, и они играют, пытаясь проанализировать увиденное до тех пор, пока Имсу не начинает казаться, что он знает этих незнакомцев всю свою жизнь.
Каждое утро они пьют кофе в маленьком кафе, в котором можно курить, и Имс не в состоянии сдержать удивления, когда видит, как Шерлок поглощает свежую, еще горячую сладкую выпечку.
Он проводят время и порознь – чтобы не спятить окончательно. Имс подолгу гуляет по городу без карты и в конце концов выходит к отелю. Шерлок остается в номере и читает новую книгу.
На пятый день Имс возвращается в отель и видит Шерлока, растянувшегося на кровати. Тот дремлет, положив на грудь дешевый детективный романчик в мягкой обложке. Он всегда жалуется на нелогичность этих грошовых кошмариков, некомпетентность детективов, на тупость авторов, создающих такие жалкие сюжеты. Он определяет злодея практически сразу, основываясь на шрифте и количестве запятых с пятой страницы.
Но первым делом Имс замечает другое. На Шерлоке короткие коричневые шорты.
Вид его бледных, костлявых коленок заставляет Имс на мгновение замереть у двери. Он не знает, что произошло, но чувствует, что это важно – достаточно важно, чтобы записать в одну из тетрадей, посвященных Шерлоку.
Тот кажется невероятно молодым. Жесткие складки на бледном лице разгладились, и Шерлок выглядит мирным – красивым – внезапно понимает Имс. Шерлок очень, очень красив.
- Джонатан, - бормочет Шерлок. У него густой, насыщенный голос, словно разливной Гиннес в Дублине. Он приоткрывает один серый глаз. В искусственном освещении комнаты тот кажется голубым.
Имс кладет сумку на кресло и откашливается. Обернувшись, он видит, что Шерлок сел на кровати, отбросив книжку и потеряв страницу, на которой остановился. Шерлок смотрит на него с неприкрытым любопытством, словно Имс – новая головоломка, а не старая, с которой он возился почти три года.
- Да, Шерлок? – голос Имса ровный, осторожный. Внезапно во взгляде Шерлока загорается веселье.
- И давно я тебе нравлюсь?
Имс смеется, смеется, смеется и не может остановиться, пока они не возвращаются в свою комнату в Кембридже.
-
-
09.12.2012 в 12:41Шерлок зашился в своей химической лаборатории, стремясь доказать профессору, что тот неправ, а Имс отсыпается на откате после трехдневной зубрежки, адреналина, кофе и амфетаминов.
- Привет, красавчик, - она скользит мимо Имса прямо в теплую кровать. Он всегда думал, что эти простыни особенно хорошо сочетаются с ее кожей и никогда не посмел бы выгнать из постели прекрасную женщину – и уж тем более эту милую блондинку.
- Что новенького, любовь моя? – Имс чешет грудь там, где шелушится кожа после очередной татуировки. Штефания подзывает его пальцем, и когда он заваливается рядом с ней, садится верхом.
- Молчи, - предупреждает она, словно он хотя бы раз ей возразил. Она наклоняется, целует Имса в кончик носа и потрясает черным тюбиком. Имс выгибает бровь, но откидывается на подушки, и Штефания снимает колпачок с ярко-красной помады.
- Милая, но красный мне не к лицу, - шутит он.
- Милый, но он к лицу мне, - Штефания покусывает его за ухо, хватает за подбородок и подносит тюбик к лицу. Имс послушно выпячивает губы, и она непристойно долго покрывает каждый миллиметр маслянистой помадой, наносит слой за слоем, пока в воздухе не появляется горьковатый запах, чем-то похожий на запах мела.
- Господи, Имс, - ругается Штефания, закончив свои манипуляции. Голод в ее глазах опьяняет едва ли не больше, чем вид тонких пальцев, скользящих по пуговицам блузки. – Ты выглядишь…
Она наклоняется, чтобы сцеловать результат своих усилий, и Имс стягивает с нее блузку, охватывает тяжелую округлость ее обнаженной груди. Он покусывает Штефанию за нижнюю губу и стягивает с ее помощью трусы, не задев возбужденный член.
Он входит в нее, как только их губы соприкасаются. Оба постанывают, и Штефания уже запускает ногти в его плечи.
Внезапно дверь открывается, и до них доносится торжествующий голос Шерлока.
- Я знал…
И Шерлок замирает на полпути с открытым ртом. Распечатки лабораторных исследований сжаты в кулаке над его головой. Он всегда мог понять ситуацию с полувзгляда, но сейчас смотрит на Имса и Штефанию не меньше минуты.
Штефания не пытается прикрыться – наоборот, начинает покачиваться на бедрах Имса, стискивает его щеки так, чтобы выпятить накрашенные губы. Она поворачивается к Шерлоку, соблазнительно улыбается и проводит большим пальцем по нижней губе Имса, размазывая помаду по щеке.
- Он такой красивый, Шерлок, не так ли?
Шерлок разворачивается и выходит из комнаты, закрыв за собой дверь. Штефания издает удивленный звук, сузив глаза. Она все еще трахает Имса, и тот чувствует, как начинает гореть кожа, как кровь сгущается в жилах.
- Какого хрена? – рявкает Имс, но слова переходят в низкий стон.
- Странный парень. Я была уверена, что он влюблен в тебя, но нет.
- Я мог бы тебе это сказать, Штеф.
Она оттягивает его голову назад, долго смотрит в глаза и улыбается – нежно и ласково.
- Нет, Джон, ты бы не смог.
--
Шерлок избегает его до конца семестра.
Имс понятия не имеет, откуда в нем это желание обсудить случившееся, но оно есть, тяжелое, словно опухоль. Сколько бы он ни ждал в их общей комнате, Шерлок не возвращается.
Спустя неделю подобных маневров Имс прекращает ждать.
--
За месяц до конца семестра Имс приходит в комнату и обнаруживает там Штефанию. Она сидит на кровати Шерлока, волосы собраны в аккуратный хвост на затылке. В руках у нее фляжка, которую она стащила у Имса на втором курсе.
- Я люблю Джуда, - признается она. Слова тяжелы и лишены эмоций. Имс ждал этого разговора почти год – с тех пор, как она заманила их в чужую комнату и встала посередине.
- Я знаю, крошка, - Имс берет ее на руки, позволяет обнять, прижаться ближе. Штефания всегда стояла на пути саморазрушения, всегда искала смерти. И то, что она внезапно выбрала жизнь - единственный исход, на который надеялся Имс.
- Если бы это зависело от меня, - начинает она безнадежно. Имс уже знает, что она хочет сказать. Они оба сломаны и дополняют друг друга. – Это был бы ты. До самой смерти.
Джуд – самый везучий засранец в мире.
Они проводят остаток ночи, прощаясь так же, как познакомились. Штефания все еще выглядит роскошно на фоне плитки в ванной, они все еще двигаются так, словно оба – единственные люди, которые по-настоящему знают друг друга.
На этот раз Имс заходит в тату-салон трезвым, как стеклышко. Он снимает рубашку, Штефания садится рядом и поднимает майку. Оба выходят часом позже с одинаковыми надписями, сделанными разными шрифтами.
Они целуются в последний раз и расходятся.
Штефания возвращается к Джуду, а Имс – к себе в комнату и, принюхиваясь к остаткам дыма от сигарет Шерлока, понимает, что это конец главы. Он срывает пластырь и чешет воспаленную кожу.
до самой смерти шф
С такого ракурса инициалы Штефании почти напоминают инициалы Шерлока.
--
Защита в магистратуре и защита докторской проносятся мимо, словно в тумане.
Большую часть времени Имс трезв лишь наполовину.
Он проводит на Кипре и в Амстердаме не меньше времени, чем в Кембридже. Сдает работу, которую написал вместе с дипломом, защищает докторскую, набитый кокаином по самые гланды и принимает диплом доктора психологических наук в самом жутком похмелье за всю свою жизнь.
После всего, что было, после долгих лет учебы, экзаменом и яростной горькой ненависти Имс не чувствует себя другим: умнее, мудрее, чем он был в день поступления. Единственное исключение – научная степень перед именем, которая теперь будет преследовать его до самого конца.
--
Имс проматывает свое наследство в Белизе, а потом ворует и продает поддельные рецепты, чтобы достать деньги на билет в Каир.
Это жалкий способ зарабатывать на жизнь, но удушающая жара и постоянная опасность становятся единственным способом, который помогает Имсу переживать день за днем. Искатели приключений живут недолго, но, по крайней мере, не скучают.
Слухи множатся, и когда Имс сходит с самолета, трое вооруженных пистолетами мужчин отводят его в сторону, не привлекая внимания окружающих. Имса представляют наемнику, для которого он в итоге подделывает рабочие и туристические визы. Он быстро зарабатывает определенную репутацию, наслаждается работой, как нормальные люди наслаждаются своими унылыми хобби, и потихоньку начинает заниматься более серьезными вещами: облигациями и денежными фондами.
Три года спустя Имс обнаруживает, что у него есть талант к подделке произведений искусства. Он зарабатывает тысячи долларов, копируя работы великих мастеров. Он по-прежнему пьет, играет в казино и не отказывает себе в плотских утешений. Чем глубже он погружается в излишества, тем проще становится забыть, как он портит все вокруг.
--
- Доктор Имс, - голос доносится откуда-то сверху. Имс моргает, продираясь сквозь лошадиные дозы алкоголя в крови. Во рту все еще вкус виски, перед глазами плывет. Судя по запаху, он вырубился в очередном переулке – скорее всего после драки, где ему разбили губу и расшатали зуб.
Глядя вверх, где сияет солнце, Имс морщится. Над ним стоит полный мужчина в дорогом темно-синем костюме. Темно-русые волосы зачесаны назад.
- Доктор Имс, - повторяет мужчина, и что-то в его голосе - знакомый до боли надменный, царственный тон, – возвращает Имса прямиком на первый курс университета.
Майкрофт Холмс. Имсу всегда было интересно, встретится ли он однажды с братом Шерлока.
Он незамедлительно сообщает об этом Майкрофту, но уверен, что тот слышит только пьяное мычание.
- Если вы закончили развлекаться до смерти, - презрение в голосе Майкрофта можно потрогать руками, – у меня для вас работа.
Имс посылает его к черту.
Внезапный удар тростью по голове моментально лишает его сознания.
--
В следующий раз Имс приходит в себя на корточках в огромной ванной. Поток ледяной воды смывает с него вонь трехдневной грязи, рвоты и пота.
Он вертит краны, пока вода не становится обжигающей, снимает промокшую одежду и ждет, пока горячий пар снимет напряжение с мышц и суставов.
Когда Имс выходит из ванной, все еще вытираясь полотенцем, Майкрофт ест салат.
- На диете, Майкрофт? – интересуется Имс к бесконечному смятению того. Интересно, он перенял этот взгляд у Шерлока, или наоборот?
- Я не знал, что вы такой шутник, доктор, - Майкрофт надкусывает ломтик огурца. – А теперь поговорим о работе. – Он ведет себя так, словно Имс уже принял предложение.
Если Имс и выучил что-то за это время, так это одно: с братьями Холмс лучше не спорить.
--
Вся докторская Имса основана на Шерлоке Холмсе и расстройствах поведения у человека, страдающего нарциссизмом, но медленно пытающегося вырваться из кокона собственной самовлюбленности. Это была сложная работа, но Шерлок – самый сложный человек из тех, что встречал Имс.
Майкрофт сообщает, что его выбрали из тысячи кандидатов, защитивших докторские, чтобы участвовать в конфиденциальном военном эксперименте, связанном с манипуляцией снами.
Мать Имса читала ему на ночь Юнга вместо детских сказок.
И все-таки он приходит в назначенное Майкрофтом время в назначенный час и встречает там еще двух женщин и двух мужчин с научными степенями в различных сферах психологии.
Имс знает единственную причину, по которой его имя попало в список: в своей работе он намекнул на то, что источником бесконечных проблем Шерлока было слепое невежество его брата.
-
-
09.12.2012 в 12:41Получив дозу сомнацина, Имс закрывает глаза в реальности и открывает их в идеально созданном сне, окруженный коллегами по эксперименту.
Майкрофт говорит, что П.А.В.И.С. – совместный проект с военными силами США, и он научит их использовать свои знания для анализа подсознания Объекта. Он говорит, что, вооружившись вниманием и умением, они сумеют создать из своих образов во сне архетипы Юнга.
У Имса всегда было богатое воображение, и он схватывает все на лету. Он представляет себе нежные изгибы и гладкость женского тела, проецирует мысль и входит в нее, как в костюм. Через месяц он с таким успехом имитирует тела и манеры своих коллег, что двое мужчин бросают проект и в качестве причины указывают Имса.
Майкрофта это не волнует. Он улыбается в теле своего аватара и приказывает Имсу сменить образ по щелчку пальцев.
Это как ментальные приседания или отжимания. Кожа аватара из сновидения всегда кажется свободней, чем свое собственное физическое тело. Со временем становится тревожно просыпаться и ощущать себя в чужом организме. Имс не раз испытывал приступы паники, когда понимал, что не может спроецировать новую оболочку, которая поможет ему раствориться в толпе.
--
Три месяца спустя Майкрофт жизнерадостно объявляет, что тренировки закончились и теперь они оба – официальные имитаторы британской разведывательной службы.
В течение последних пяти лет Имса называли по-разному: вор, мошенник, алкоголик, ублюдок – и все это было правдой.
Могло быть и хуже, думает он.
--
В качестве награды Имсу достается контракт с правительством США.
Его увозят в Лэнгли, и он начинает задавать вопросы только после того, как ему завязывают глаза и надевают наручники, перекрывающие доступ крови к пальцам.
Когда наручники и повязка исчезают, Имс оказывается в присутствии самого прекрасного существа, которое когда-либо попадалось ему на глаза.
- Штаб-сержант Артур Мендельсон, - его приветствует строгий салют. – Добро пожаловать в Лэнгли, доктор Имс.
Артур практически полная противоположность всему, что когда-либо нравилось Имсу, но желание, обжигающее его изнутри, превосходит все, что он чувствовал до сих пор.
Он тонкий, как струна. У него светло-карие глаза и темные, коротко подстриженные волосы. Угловатые черты на узком лице, и слегка порозовевшая от солнца кожа.
Форма облегает его крепкую нахальную задницу так, что это сводит остальных членов команды с ума. Имс возбужден, как никогда.
- Тебе когда-нибудь говорили, что твоя задница в этой форме выглядит просто потрясающе? – Имс флиртует с возмутительной наглостью, понижает голос, добавляет в него соблазнительную хрипотцу.
Артур на мгновение сбивается с ровного шага, плечи пронизаны напряжением.
- Вообще-то я предпочитаю вещи, сшитые на заказ, - парирует он с легкостью, которая свидетельствует о том, как часто его донимают мужчины выше ростом и ниже рангом.
- Вообще-то, я бы предпочел тебя без одежды, - мурлыкает Имс и наслаждается румянцем на шее Артура.
Тот сохраняет молчание всю оставшуюся дорогу, открывает дверь и останавливается у входа по стойке "смирно". Имсу хочется разрушить эту идеальную строгость методичным приложением собственного рта.
Входя в комнату, он цепляется за что-то носком ботинка, теряет равновесие и комично падает лицом в отполированный мраморный пол.
Он видит, как Артур аккуратно убирает ногу в начищенном до блеска сапоге, видит удовлетворенную мальчишескую улыбку на симпатичном лице.
- Доктор Имс, - почти искренне говорит Артур. – Надо быть осторожней.
Нахальный засранец поставил ему подножку, но Имс засчитывает очко в свой счет, когда замечает, как взгляд Артура опускается на его задницу, пока он поднимается с пола.
--
Имс не слышал от Майкрофта ни слова в течение трех лет.
- Я тебя не задержу, - говорит тот вместо приветствия. Имс хмыкает в ответ, но не обращает внимания на надменный тон, потому что в поле его зрения Артур, который закатывает рукава своей идеально выглаженной белой рубашки. Имсу пришлось подмазать множество рычагов и сделать пару невообразимых обещаний, чтобы продолжить работу с ним.
Артур даже не замечает, что Имс наблюдает за ним, когда обнажает дюйм за дюймом бледные сильные руки. Это похоже на медленный стриптиз, и член Имса вот-вот спятит.
- У нас есть работа в Лондоне, и мы заплатим миллион фунтов.
- Совершенно секретно, Майкрофт, как всегда? – дразнит Имс, смакует каждое слово, словно мед. Теперь Артур смотрит на него, подняв бровь. Интересно, думает Имс, он знает, как очаровательно морщится у него лоб в это мгновение? Знает, что выглядит на десять лет младше, когда ему любопытно?
- Совершенно, - Майкрофт вздыхает Имсу в ухо, и точно такой же вздох он сотни раз слышал в исполнении Шерлока. – Будь в Гэтвике сегодня вечером и, Бога ради, веди себя прилично.
Имс обрывает связь первым и кладет мобильный в карман пиджака. Он подходит к Артуру и облизывает губы.
- Как ты смотришь на миллион фунтов, душа моя?
Артур исключительно хорошо контролирует свое прекрасное лицо.
- Если это предложение хотя бы немного похоже на твое последнее, я откажусь. И останусь в одежде.
- Никакого обнажения, - уверяет его Имс. – Но если обнажение останется предметом переговоров, это был бы поистине дивный бонус.
- Где? – Артур достает блокнот в кожаном переплете и открывает его на чистой странице.
- Лондон. Совершенно секретно. Очень эксклюзивно. – Имс уже знает, что зацепил Артура. Он снова облизывается и едва сдерживается, чтобы не потереть руки.
Интересно, что сделать, чтобы Майкрофт поселил их в одной комнате с огромной кроватью и бутылкой охлажденного шампанского?
Ради такого он бы с удовольствием поработал бесплатно.
- Нам нужен химик, - замечает Артур.
Имс как раз знает одного.
-
-
09.12.2012 в 12:42Они находят Бейкер Стрит как раз вовремя, чтобы заметить отъезжающее такси и две фигуры в шарфах и пальто. Прошло почти десять лет, но Имс узнал бы эту кудрявую макушку где угодно.
- Эй, Холмс! – кричит он, открывает дверь и вываливается на тротуар. Шерлок оборачивается, полы пальто разлетаются в разные стороны.
- Джонатан! – голос Шерлока звучит удивленно, почти дружелюбно.
- Джонатан? – Имс знает, что у Артура есть список (почти) всех его псевдонимов. Знает, что Джонатана в этом списке нет.
- Уже изменяешь мне, Холмс? Каков подлец. – дразнит его Имс, рассматривая крепкую фигуру спутника Шерлока. Артур замирает и на мгновение выглядит совершенно иначе. Имс подмечает этот очаровательный срыв и не может сдержать улыбки. В течение нескольких секунд Артур казался неуверенным и немного ревнивым.
Глаза Шерлока яркие, внимательные, теперь скорее голубые, чем серые. Складки у рта разгладились. Уголки губ поднимаются вверх в едва заметной улыбке.
- Джон Уотсон, - невысокий мужчина рядом с Шерлоком представляется. Он выглядит так, словно не до конца верит в то, что кто-то может подойти к Шерлоку Холмсу посреди бела дня и завести приятную беседу.
Шерлок умудрился отхватить себе врача. Имс впечатлен.
- Артур, - Имс указывает себе за плечо и практически чувствует, как тот хмурится.
- Вы коллега Шерлока? – спрашивает Джон, мягкие черты его лица беспокойно напрягаются.
- Друг, - уточняет Имс.
- Коллега, - тут же поправляет его Шерлок. Он наконец переводит взгляд на Артура, жадно поглощая четкие линии его костюма, портфель в его руках.
Вспышка собственничества, которая обычно разгорается в Имсе всякий раз, когда кто-то открыто рассматривает Артура, на этот раз дремлет. Шерлок может смотреть на Артура, но его взгляд полностью прикован к потрепанному мужчине рядом. Имсу всегда хотелось знать, как Шерлоку это удается: смотреть на все вокруг и ни на что в отдельности.
До тех пор, пока не появился Джон Уотсон, поправляет себя Имс.
--
Имс всегда знал, что это однажды случится с Шерлоком: появится кто-то, кто нажмет все его сложные кнопки в нужном порядке и откроет человека, спрятанного за собственноручно взведенными стенами.
Его даже не удивляет, что Джон случайно привлек внимание Шерлока. У него теплая улыбка и абсолютно честные глаза. Он до смешного прост – открытая книга, которую Имс уже успел пролистать и запомнить. Интересно, насколько легко было бы сымитировать Джона Уотсона во сне. Интересно, смог бы Шерлок найти отличие.
Если Имсу было легко разобраться, то Шерлок, должно быть, препарировал Уотсона за считанные секунды. То, что он оставил его при себе даже после того, как все секреты перестали быть таковыми, говорит Имсу о характере Джона Уотсона куда больше. Джон обеспечивает стабильность, которую никогда не мог предложить Имс, но в то же время достаточно непредсказуем, чтобы Шерлок постоянно пытался разгадать очередную загадку.
- Какой интересный у тебя спутник, Холмс.
- Не более интересный, чем твой, - сухо отвечает Шерлок.
- Солдат, - замечает Имс.
- И врач, - добавляет Шерлок. Он смотрит на Артура и переплетает пальцы. – Инженер.
- И солдат, - Имс смеется и закуривает, выдыхает тяжелый дым, царапающий горло и легкие.
Пальцы Шерлока подергиваются, словно он хочет сделать затяжку. Имс ухмыляется, вдыхает, и смотрит, как взгляд Шерлока опускается на его губы, но тут же возвращается к Джону. Имс замечает край никотинового пластыря на его предплечье и спрашивает себя, что послужило причиной: неодобрительные взгляды Джона или внезапное осознание собственной смертности?
Имс готов поспорить на фишку в кармане брюк, что дело в Джоне.
- Артур не похож на твой обычный тип, - как бы между прочим замечает Шерлок и морщит нос, когда Имс выдыхает дым ему в лицо.
- Как ты догадался? – спрашивает Имс и стряхивает пепел с сигареты. На воротнике его рубашки на этот раз нет следов от губной помады, нет цветочного запаха духов. Он одет в хорошо отглаженный костюм, пахнет лосьоном после бритья и знает – после мучительного перелета – что Артур пахнет туалетной водой Burberry и шампунем, бутылка которого стоит десять фунтов.
Шерлок изгибает губы в подобии улыбки – и ничего не говорит.
Имс смеется и хлопает Шерлока по плечу.
- Отлично, Холмс, отлично.
Шерлок уже смотрит на Джона, слегка нагнувшись, словно хочет скорее вернуться к нему поближе. В его голосе слышны отзвуки собственничества – голода – когда он говорит о Джоне. Шерлок источает гордость, словно он Пигмалион, а Джон – его идеальная мраморная статуя.
Наконец-то Имс знает, кого выбрал бы великий Шерлок Холмс.
На мгновение он задумывается, не слишком ли опасен собственнический инстинкт Шерлока. Несмотря на очевидный прогресс, он все еще социопат с комплексом Нарцисса, обширными познаниями в криминологии и связями в правительстве, которые помогут ему скрыть любые происшествия.
Но когда Джон смотрит на Шерлока, в его ярких голубых глазах нет ничего, кроме обожания и желания защитить. Несмотря на открытые улыбки и искренний смех, Имс может с уверенностью сказать, что Джон умен, проницателен и опасен. Как Артур.
Имс улыбается про себя.
- Мы странная компания, правда? – он с неприкрытым удовольствием смотрит на Артура, сдерживая возбуждение, когда тот поднимает на него тяжелый взгляд и не отводит глаз.
Интересно, думает Имс, как долго придется уговаривать Шерлока перебраться к Джону и уступить им с Артуром кровать на ночь.
Побыть соседями.
Как в старые добрые времена.